Дюрер настолько погрузился в материал, готовя иллюстрации для учебника по...

«Дрезденский алтарь» 1496—1497гг. Альбрехт Дюрер Сюжет центральной панели - поклонение Девы Марии Младенцу. Левая створка изображает святого Антония, он спокоен, несмотря на то, что окружен фантастическими существами, искушавшими его в пустыне. На правой створке - святой Себастьян. Его облик нетрадиционен: стрелы, которыми он был пронзен, отсутствуют, но на теле остались раны от них. Центральная панель помимо главной сцены содержит важные сюжетные детали. Так, рядом с Девой Марией на пю­питре помещена книга. Это аллюзия на Книгу Премудрости Соломона. Ангелы держат над головой Девы корону, что указывает на нее как на «Regina Coeli» (с латинского - «Царица Небесная»). Триптих, вопреки традиции, не предназначен для складывания, оборотные стороны его крыльев не расписаны. Алтарь предназначался для часовни замка Виттенберг, первоначально была выполнена лишь центральная его часть. Потом в связи с эпидемией чумы, к алтарю были добавлены две боковые панели с изображениями святых покровителей больных.

​​️В Эрмитаже продолжает работу выставка «Две Пальмиры: реальная и виртуальная».   Экспозиция развивает острую тему: реально существующий город, разрушенный несколько раз, и его виртуальные воплощения, направленные на сохранение облика города.   Я уже рассказывала вам, что готовится полная цифровая модель Венеции. Недавно я общалась с подводными археологами и была просто шокирована, открыв целый мир цивилизаций, который сегодня находится под водой.   ️Во Франции объявили номинантов премии «Сезар». ️Фотовыставка о животных из приютов открылась на Цветном бульваре в Москве. Питомцев можно приютить! ️ГМИИ им. Пушкина рассказали о предстоящей выставке «Билл Виола. Путешествие души». Это будет первая в России ретроспектива классика видеоарта.   Билл Виола один из моих любимых современных художников. Сила стихий, религиозные и античные сюжеты, время и пространство — это все о Билле Виола. «Все художники эпохи Возрождения были одержимы изображением движения — развевающиеся одежды, морской шторм… — но Джотто был первым, кто использовал абсолютный эмоциональный реализм», — говорит художник. Ведь именно Джотто считают родоначальником эпохи Возрождения. Он начал писать небо голубым цветом — первый шаг к реализму. До этого небо изображалось золотым по канонам готики, как знак небесного Божественного света. Только послушайте: На фото я выбрала для вас инсталляцию «Вознесение Изольды». Виола изобразил Изольду восходящую из глубины к лучу света. Это прямая аллегория настолько глубокой и сильной любви Тристана и Изольды, что она не помешается в материальных телах героев и выходит за пределы земной жизни. Вода для Виолы — признак сильных эмоциональных чувств. Мгновенно вспоминаю «Песнь песней Соломона» — «ибо крепка, как смерть любовь... большие воды не могут потушить любви, и реки не зальют ее». Фото: Stella Art Foundation https://telegra.ph/file/9e547b09b945ef133fe82.jpg

Альбрехт Дюрер — немецкий живописец, гравёр и график, один из величайших мастеров западноевропейского Ренессанса мастерство

Где-то я однажды вычитала красивую фразу про Сандро Боттичелли - мол, у него не могло быть последователей, только подражатели. Ну вот Франческо Боттичини был художником, родившимся тоже во Флоренции всего на год позже Боттичелли. Отец его делал рисунки для игральных карт и, вероятно, был его первым учителем, а дальше Боттичини попал в мастерскую Нери ди Бичи, сбежал оттуда через год, устав раскрашивать ящики, и дальше уже учился вместе с Сандро Боттичелли в мастерской Андреа Верроккьо. В этой мастерской Боттичини настолько лихо перенял стиль учителя, что ранние его работы Верроккьо и приписывались, а потом он дополнил свою манеру боттичелиевскими нежностями, поэтому более поздние картины уже приписывали Сандро и его мастерской. И правда, сейчас увидите, что похоже. Хотя его красавицы совсем немного другие, а палитра чуть-чуть, да потемнее. Боттичини в свое время был художником уважаемым и довольно популярным. О его жизни известно довольно мало и он даже был проигнорирован Джорджио Вазари и не вошел в его знаменитый гигантский сборник “Жизнеописаний наиболее знаменитых живописцев” то из-за своей вторичности, то ли из-за того, что работал он, в основном, в маленьких провинциальных городах, приезжая туда чтоб выполнить роспись стен, потолка или написать алтарные образы.

Мёртвый ребёнок 1944 Кандиду Портинари Крупнейший бразильский художник XX века. Он представлял фигуративное искусство в период, когда абстрактная живопись полностью доминировала. Разработал собственную манеру, наиболее близкую мексиканским художникам Давиду Сикейросу и Диего Ривере. Подавляющее большинство произведений Портинари выполнены на тематику, так или иначе связанную с Бразилией или Латинской Америкой. После начала войны его стиль изменяется под сильным влиянием «Герники» Пикассо. Цвет занимает минимальное место в послевоенном творчестве художника, многие картины выдержаны в серых тонах. Художник настолько почитаем в Бразилии, что его именем названы автомобильная дорога, улицы во многих городах страны. В Сан-Паулу есть Авенида (проспект) Кандиду Портинари. "... такие люди, как ... Ривера, Портинари, подобны вершинам Анд..." — писал Пабло Неруда

Я как-то рассказывала про самого популярного обнаженного мужчину в истории европейского искусства - святого Себастьяна. Примерно в эпоху Возрождения этот святой стал символом гомоэротизма, обрел черты нежнешего из юнош, пассивного и беззащитного. Но канон подобных изображений был заложен намного раньше, в древней Греции, конечно же. До христианства было далеко, а без красивого юноши, символизирующего межмужскую любовь непонятно как обходиться, поэтому греки себе придумали Ганимеда. Был у царя Троса сын от нимфы Каллирои. Тут данные разнятся и он то сын Дардана, то Эрихтония, то еще кого, но главное, что он был смертным, а еще прекрасным настолько, что сами боги на него заглядывались. Согласно некоторым источникам, Ганимеда сначала похитила богиня зари, Эос, а потом у нее его стащил Зевс. По другим же, Зевс сразу придумал превратиться в гигантского орла и понес юношу к себе на Олимп что твоего хоббита. Там восхитительный красавец Ганимед был назначен виночерпием на божественных вечеринках. Отец его, Трос, сначала огорчился исчезновениям сына, но Зевс ему подарил очень красивую оливковую веточку из золота и пару очень хороших лошадок. А так же объяснил, что сыну отныне даровано бессмертие и даже поместил его на небо в качестве созвездия. Оттуда он на нас и глядит в виде Водолея. Трактуют этот миф по разному. Например, как историю о том, как некий прекрасный юноша умер перед свадьбой - отсюда версия с Эос, то есть, невестой, лишившейся возлюбленного. Или как историю с метафорической смертью мальчика для превращения в мужчину и царя. Или о том, как одни правители брали в плен детей других, для того чтоб наладить отношения. Но самым популярным оказалось, конечно, прочтение мифа как подтверждения того, что сам отец небес Зевс одобрял однополую любовь и был замешан. Сюжет стал одним из самых популярных в Греции, потом перекатился в Рим, позже ужасно осуждался христианами и только с наступлением Ренессанса вновь вернулся в искусство. Правда, неоплатоники эпохи Возрождения попытались миф переосмыслить и сообщали, что это все про восхождение души к Богу, а не то что вы подумали. Поэтому можно и нужно вновь писать как можно больше Ганимедов.

Картина «Охотники на привале». 1871 г. Василий Григорьевич Перов. На картине изображены три охотника, которые ведут между собой разговор. Главной чертой картины являются психологические портреты героев: один из них (слева) — пожилой, опытный охотник, видимо, из оскудевших дворян с увлечением и страстью рассказывающий о своих охотничьих «подвигах», второй (на втором плане) — средних лет, в русской крестьянской одежде, недоверчиво и с ухмылкой слушающий охотничьи байки своего собеседника, третий же (справа) — одетый «с иголочки» доверчивый молодой новичок, с трепетом выслушивающий россказни первого охотника, настолько заморочившими его, что он даже забывает зажечь папиросу в правой руке заготовленным в левой огоньком.

"Серый мерин" 2003 г. Люсьен Фрейд Частная коллекция. «Серый мерин» - одна из поздних работ Люсьена Фрейда, которая затесалась между стройными рядами обнаженных человеческих тел, кажется, по какому-то недоразумению. При первом взгляде на это полотно даже сложно поверить, что оно принадлежит кисти того самого Фрейда, который на своих полотнах снимает с моделей оболочку за оболочкой, не оставляя в конце концов даже тела – одну лишь сердцевину. И только когда возникает безотчетное желание прикоснуться к изображению (удивительная особенность, объединяющая большинство работ художника), все сомнения отпадают – это и в самом деле Фрейд. В отличие от людей, по отношению к которым художник в своих работах, суждениях и определениях часто бывал довольно безжалостен, к животным он всю жизнь относился особенно трепетно и нежно. Что, впрочем, неудивительно, ведь в определенный период жизни Фрейда животные были его единственными друзьями. Когда семья Фрейда переехала из Германии в Англию, мальчик на долгое время замкнулся в себе. Люсьен плохо знал английский язык, из-за чего его дразнили сверстники, и тогда он стал искать утешения в общении с природой. С тех пор лошади и собаки окружали художника всю жизнь. Он часто укладывал своих собак рядом со спящими обнаженными натурщиками, создавая на картинах неуловимую ауру безмятежности и полного доверия. Когда Люсьен увлекся живописью, родители будущего художника восприняли это с большим энтузиазмом. Настолько большим, вспоминал потом Фрейд, что он даже стал подумывать о том, чтобы отказаться от карьеры художника и стать жокеем или ветеринаром. И, несмотря на то, что живопись все же взяла верх, лошади навсегда остались едва ли не самой сильной его любовью. В 60-х годах Фрейд каждую свободную минуту проводил на скачках, а позже часто бывал в конюшнях Дворцовой кавалерии, рисуя королевских скакунов. ЛюсьенФрейд Анимализм Натурализм _history

«Алтарь Паумгартнеров», «Семь скорбей», «Оплакивание Христа» Альбрехта Дюрера В 1988 году в Старой пинакотеке в Мюнхене были повреждены кислотой три картины Альбрехта Дюрера. Их реставрация продолжалась десять лет. Преступником оказался Ханс-Иоахим Больман, «серийный» охотник за шедеврами: в 1970–1980-х годах он облил кислотой около 56 произведений живописи и графики, за что был трижды осужден и отбывал срок в тюрьме. Больман получил за свои действия прозвище Кислотный Убийца и после инцидента с работами Дюрера был отправлен в лечебницу для душевнобольных в Гамбурге.

Истина 1870 Жюль-Жозеф Лефевр Музей Орсе, Париж Салонный художник, получивший широкую известность в своё время. Его аллегорическая "Истина" стала его первым большим успехом. Его картины в стиле "ню" стали настолько известны, что единственным соперником считался Бугро (Волна. Бугро). Но отличие Лефевра было в том, что он использовал больше разных моделей в своих работах. Подавляющее большинство его работ — это картины с изображением женщин и женских образов.

Ренато Гаттузо "Рынок Вуччирия" (1974) Рынок Vucciria в Палермо представляет собой лабиринт переулков недалеко от площади Сан-Доменико. Эти переулки настолько узкие, что в самый разгар торговли возле самых популярных торговых лавок можно задержаться "не по своей воле", движение здесь буквально замирает. Кстати, на местном диалекте Vucciria означает "голоса" или "шум".

Тут сейчас будет о довольно спорной выставке и о смерти, поэтому вы, если что, пролистайте это дело просто. Меня тут, видимо, как эксперта по любым вопросам, пару раз попросили высказаться на тему выставки “Body Worlds”, которая сейчас проходит на ВДНХ и которую, что особо иронично, пытаются закрыть деятели, относящие себя к коммунистической партии. И, хоть я обычно не лезу в современность, тут решила поддаться и ответить. В двух словах, о чем тут речь: в Москву снова приехала выставка немецкого анатома Гунтера фон Хагенса, на которой все экспонаты собраны из частей настоящих человеческих тел. И, конечно, это вызывает множество вопросов, диалогов и, куда без них, скандалов. Гунтер фон Хагенс в 1977 году изобрел особый способ консервации анатомических препаратов, который называется пластинацией - это когда воду и липиды в биологических тканях заменяют смолами и полимерами. Вот описание процесса от автора: “Этот метод я изобрёл случайно в 1977 году, когда был ассистентом в Анатомическом институте Гейдельбергского университета. Я спрашивал себя, рассматривая выставленные препараты, залитые полимером, почему их заливают, а не вводят полимер внутрь? Тогда-то мне и пришла в голову идея пропитать препараты биополимером при помощи вакуума. Для этого препарат сначала нужно погрузить в ледяной ацетон. Когда в результате диффузии вода в тканях заменится ацетоном, вещество следует погрузить в биополимер. Ацетон вакуумным способом откачивается, и его место в тканях заполняется силиконом. После этого с веществом можно работать как с художественным материалом”. Тело как художественный материал. А нужно ли нам такое? Ну, начнем с того, что человеческое тело - штука безумно интересная. Анатомия как наука появилась в эпоху Возрождения и первым анатомом был вовсе не врач, а наш любимый художник Леонардо да Винчи. Он вскрыл, разобрал на запчасти и описал с точки зрения механики более тридцати трупов. За ним следовала целая плеяда выдающихся анатомов, которые разбирали устройство человеческого тела, то и дело открывая что-то новое и потрясающее - то риолановы аркады, то вормиевы кости, то евстахивеву трубу или капсулу Глиссона какую. Каждая крохотная мышца, косточка, связочка, из которых собрано это чудо, наше тело, в результате кропотливой работы и бесконечных зарисовок десятков, сотен ученых были описаны и поняты. Надо ли говорить насколько огромный вклад это внесло в медицину? Но еще интереснее то, что это все оказалось огромным вкладом в искусство. Я не зря выше там про зарисовки написала - между врачами и художниками издавна существует тесная связь, и как раз в эпоху Возрождения художники и врачи входили обычно в один цех и имели общего покровителя - святого Луку. Художники эпохи Возрождения учили анатомию не по атласам и манекенам, а именно что по трупам и даже иногда их воровали с кладбищ под покровом ночи. Проблема воровства покойников докторами и рисовальщиками встала в какой-то момент настолько остро, что на захоронениях даже начали устанавливать специальные приспособления - клетки или тяжелые плиты, которые не под силу было быстро взломать или перетащить. В случае же с работами Гунтера фон Хагенса, который себя считает продолжателем традиций анатомов эпохи Возрождения и даже специально, чтоб это подчеркнуть, постоянно носит черную шляпу, как это было принято у анатомов тех времен, мы имеем дело с донорами, которые добровольно при жизни завещали свои тела. То есть это свободное выражение воли людей, которые, видимо, слишком буквально восприняли идею попадания в музеи после смерти.

Как глухой Бетховен мог сочинять музыку? Бетховен был одним из самых великих композиторов. Быть может потому, что его судьба сложилась трагически. Бетховен стал терять слух не сразу. Началось это, когда ему было только 26 лет. К 30 годам его слух ослабел настолько, что ему приходилось сильно напрягаться, чтобы разговаривать с другими людьми. Бетховен опасался, что про его недуг узнают. Он думал, что тогда он уже не сможет преподавать и концертировать как пианист. Наконец, слабеющий слух довел композитора до такого отчаяния, что он чуть не покончил свою жизнь самоубийством. Когда Бетховен ещё что-то слышал, он пытался усилить звуки своего рояля. Для этого он, когда принимался сочинять, брал деревянную трость в зубы и приставлял к роялю. Даже у людей, которые совсем не слышат, сохраняется внутреннее ухо, они могут слышать, если вибрации будут передаваться через кости. Поэтому Бетховен мог писать, слыша звуки рояля таким вот образом.

​​«Большая волна» Хокусая установила новый рекорд Ксилография Кацусики Хокусая «Большая волна в Канагаве», созданная примерно в 1831 году, была продана за 1,6 миллиона долларов на распродаже японских и корейских произведений искусства Christie’s. Окончательная цена в 10 раз превышает предварительную оценку в 150 тыс. долларов, которую дали эксперты аукционного дома. Сцена, ставшая «визитной карточкой» японского художника XIX века, изображает лодочников, которые борются с волнами на фоне горы Фудзи. Гравюры Хокусая с изображением волн, созданные в начале 1800-х годов, пожалуй, его самые известные работы. Они были представлены на европейском рынке в середине XIX века. К моменту создания данной работы художнику было за 70 лет, и он нуждался в деньгах. Это первый лист «36 видов Фудзи» — серии настолько популярной, что отпечатки с неё делали до тех пор, пока деревянные пластины, с которых они производились, не начали изнашиваться. Предположительно, с оригинальных досок Хокусая было отпечатано около пяти тысяч копий. Широко признано, что мастер изобразил бессилие и незначительность человека на фоне неукротимой стихии. Мы видим рыбаков, которые плывут навстречу верной гибели, и их суденышки вот-вот разлетятся на щепки. Но есть и другое мнение. Культуролог-японист Евгений Штейнер указывает, что в японском искусстве движение в картине идет справа налево. «Соответственно, рыбачьи лодки являют собой активное начало, они двигаются и внедряются в волну, в податливое аморфное начало, а некоторые уже прошли её насквозь», — поясняет он. Предыдущий рекорд для работ Кацусики Хокусая был установлен девять лет назад. В 2002 году альбом ксилографий с видами на гору Фудзи ушёл с молотка на аукционе Sotheby’s в Париже за 1,47 миллиона долларов. Сборник подавали наследники французской арт-дилера Огетты Берес. На аукционе Christie’s вместе с «Большой волной в Канагаве» была выставлена ещё одна гравюра Хокусая — «Водопад Йоро в провинции Мино». Она была куплена за 100 тысяч долларов, что в 10 раз превышает её первоначальную оценку в 10 тысяч. Там же был установлен ещё один рекорд. Свиток японского художника XVIII века Ито Дзякутю под названием «Пара журавлей и восходящее солнце» также был продан за 1,6 миллиона долларов. Это в пять раз выше его предварительной оценки в 300 тысяч долларов. Два белых журавля — символы Нового года и бессмертия в Восточной Азии. Работа принадлежала частному японскому коллекционеру и никогда ранее не продавалась на рынке. Предыдущий рекорд для творчества Дзякутю работы установлен в 2006 году. Тогда Метрополитен-музей продал на Christie’s в Нью-Йорке рукописный свиток «Наслаждение от чернил» за 441 тысячу 600 долларов, хотя первоначально его оценили в 80 тысяч долларов. новостиИОК _history https://telegra.ph/file/f8bf89407ab4389f27409.jpg

​​️В «Гараже» в Москве начинают работу сразу три новые выставки. ️«Выбирая дистанцию: спекуляции, фейки, прогнозы в эпоху коронацена» ️«Невидимый звук»  Давида Кларбаута ️«Настоящее время, несовершенный вид»   ️Фестиваль набережных «ВолгаФест» открыл прием заявок на участие в паблик-арт-программе для художников, дизайнеров и архитекторов. Тема 2021 года — «Преграды».   ️Парк Горького запускает проект по защите птиц «Крылатые соседи». 03 апреля посетителям парка предложат раскрасить гигантские скворечники вместе с уличным художником Сергеем Овсейкиным, прогуляться с бердвотчером  Марией Монаховой и послушать лекции в честь Международного дня птиц.   ️Лувр выложил в открытый доступ все произведения из своей коллекции: 480 000 работ можно посмотреть совершенно бесплатно.   ️В Исторический музей из Италии привезли гравюры Альбрехта Дюрера   В экспозиции «Альбрехт Дюрер. Шедевры гравюры из собрания Пинакотеки Тозио Мартиненго в Брешии» представлены 146 гравюр мастера, в том числе такие хиты, как «Меланхолия I», «Адам и Ева» и все листы из серии «Апокалипсис».   В конце XV века родной город Дюрера Нюрнберг был одним из центров книгопечатания в Европе, так что его гравюры выходили огромными тиражами. Успех композиций Дюрера привел к появлению подделок: резчики по всей Европе безо всякого стеснения копировали гравюры. На выставке можно увидеть и работы итальянского гравера Маркантонио Раймонди, с кем Дюрер судился из-за того, что тот подделывал его гравюры. Суд Дюрер выиграл.     Альбрехт Дюрер. «Адам и Ева». 1504. Фото: Государственный Исторический музей https://telegra.ph/file/f56ca78ef1da33bdc05d6.jpg

«Снятие пятой печати» 1608—1614гг. Эль Греко Кроме часто изображаемых библейских сюжетов, Эль Греко писал и достаточно редкие сцены. Одна из таких «Снятие пятой печати». Эль Греко обратился к теме Апокалипсиса. Картину заказал госпиталь Тавера в Толедо. Выбор столь страшного сюжета был вполне объясним для живописца - Эль Греко увядал, и мысли о смерти стали посещать его всё чаще. Сюжет следующий: души усопших, которые сгинули за веру, за слово Божье, обращаются к небесам, и Господь шлёт им белые одежды. Как знак отмщения за их пролитую безвинно кровь. На переднем плане зритель видит утрированно вытянутую фигуру Святого Иоанна. Он возвел руки к небесам и пребывает в каком-то религиозном экстазе-трансе. Задний план заполнили мученики, вставшие из могил. Эль Греко настолько реалистично изобразил происходящее, что, кажется, можно услышать стенания мечущихся душ. Группа из трёх мужчин, фоном для которых служит зелёная драпировка, получают с небес одеяния.

«Бонапарт на перевале Сен-Бернар» (1801г.) Героический портрет Наполеона на белом коне, совершающего переход через Альпы написан Жаком Луи Давидом. Прекрасный горный пейзаж, развивающаяся мантия Наполеона и грива роскошного скакуна. Всё в лучших романтических традициях. Романтический герой XIX века - метущаяся душа (развивающиеся локоны, полы одежды и пейзаж должны это подчеркивать). По свидетельствам очевидцев, Наполеон преодолевал перевал на ослике, но это как-то не романтично. Картина была заказана Давиду (в то время самому известному художнику Европы) за колоссальное вознаграждение испанским королём Карлом IV для зала великих полководцев мадридского дворца. Бонапарт, оценив работу Давида, в том же году велел художнику повторить полотно для своей загородной резиденции Сен-Клуб. И сам художник был настолько доволен своей работой, что выполнил для себя ещё одну версию (предположительно в 1805 году), которая висела у его смертного одра в Брюсселе.

"Автопортрет" 1933 г. Казимир Северинович Малевич Государственный Русский музей, Санкт-Петербург. Среди сотен работ Казимира Малевича можно отыскать не так уж много автопортретов. Причем большая часть из них была написана еще на заре карьеры художника, когда он смело экспериментировал со стилями в поисках собственного творческого пути. Первый автопортрет Малевич написал в 1907 году, эта работа была одной из его «фресковой» серии с религиозными сюжетами. В следующих трех автопортретах от схожести с иконами не осталось и следа: художник открыл для себя постимпрессионистов и фовистов, и для него наступило время опытов – сначала с цветом, а потом и с формой. Известный автопортрет Малевича из собрания Третьяковской галереи, написанный в 1910 году, символизирует переход художника к совершенно новым живописным принципам. Здесь на смену бесполым фигурам святых на заднем плане приходят демонически подсвеченные красным очертания женских тел, да и сам Малевич выглядит довольно пугающе. Спустя несколько лет, в год создания знаменитого «Черного квадрата», отец-основатель супрематизма написал еще одно полотно, в котором крайне сложно было бы узнать автопортрет, если бы не название. Но вот в последние годы жизни Малевич вдруг отходит от геометрической строгости своих супрематических работ и начинает писать неоклассические портреты. 1933 год был тяжелым для художника: изнутри его постепенно уничтожала смертельная болезнь, а снаружи на него давил вездесущий соцреализм, ставший едва ли не единственным одобряемым стилем живописи в Советском Союзе. Доказать всем вокруг и самому себе, что он не опустил руки и по-прежнему способен творить, Малевич может только с помощью своих картин. Он пишет новый автопортрет, не похожий ни на один из предыдущих. Некоторые эксперты сравнивают эту работу со знаменитым автопортретом Альбрехта Дюрера (1500). Малевич предстает перед зрителем в костюме венецианского дожа и помещает себя на нейтральный «супрематический» фон, не перегружая пространство картины лишними образами и сосредотачиваясь лишь на собственной фигуре. Казимир Северинович никогда не числил скромность среди своих добродетелей и этим итоговым портретом ставит себя в один ряд с мастерами Возрождения. Он даже воспроизводит на холсте эффект фресковой живописи. Многочисленные исследователи в разное время обнаруживали в автопортрете Малевича 1933 года разные загадки и скрытые послания. Самое очевидное из них – изображение крошечного черного квадрата в правом нижнем углу полотна, где художники обычно ставят свою подпись (Малевич неоднократно подписывал таким образом свои поздние реалистические работы. Много споров вызывал и странный жест художника, однако в конце концов большинство критиков сошлись на мнении, что Малевич держит в руке невидимый «черный квадрат», выражая тем самым надежду, что рано или поздно его творчество будет признано и понято будущими поколениями. Таким же жестом Богородица указывает на Младенца на одигитриях - иконах, изображающий Богородицу с отроком Иисусом. Одигитрия в переводе с греческого - указующая путь. Малевич мыслит себя тем, кто указал новый путь искусству, а свой Черный квадрат - божественным младенцем. И это отнюдь не предположение: еще в 1915-м Малевич называл свой квадрат "царственным младенцем". Написанный в реалистичной манере автопортрет становится апофеозом провозглашенной Малевичем беспредметности: "Черного квадрата" здесь нет - есть только прямой угол меду большим пальцем и ладонью, где царственный младенец Малевича мог бы поместиться. Этот автопортрет стал своеобразным манифестом Малевича, утверждением собственной несокрушимости и свободомыслия. И именно его последователи и ученики художника повесили в изголовье его супрематического гроба рядом с «Черным квадратом». КазимирМалевич Портрет Неоклассицизм _history

"Уличная сцена в Берлине" 1914 г. Эрнст Людвиг Кирхнер Новая галерея, Нью-Йорк. В 2006 году «Уличная сцена в Берлине» Эрнста Кирхнера - одна из самых важных картин немецкого экспрессионизма, как утверждали аукционисты, - была продана в частную коллекцию. Запутанная история, которая вызвала волну негодования среди искусствоведов, политиков, журналистов и любителей живописи – крайне редко произведения такой ценности уходят в частные руки из общественного музея. Brücke museum (музей, посвященный деятельности художественного объединения «Мост») вынужден был отдать картину Аните Хальпинс, которая заявила, что она прямая наследница коллекционера-еврея Альфреда Гесса, первого владельца картины. Ее дед вынужден был продать картину за бесценок во время преследования евреев национал-социалистической партией. В соответствии с Вашингтонской декларацией 1998 года власть Берлина согласилась снять картину с музейной стены и передать семье первого владельца. На аукцион Christie's картина попала в том же году и была продана по рекордной для Кирхнера цене – 38 миллионов долларов. Новым владельцем «Уличной сцены» стала Neue Gallery, частная нью-йоркская галерея. Споры вокруг этого решения не утихают уже много лет: обыкновенный коммерческий ход со стороны наследницы, комплекс вины со стороны немецкой власти, ненадежность сведений о первом владельце и тех причинах, которые побудили его к продаже (а может и не было никакого преследования? может, Альфред Гесс просто продал картину и получил за нее хорошие деньги?). В любом случае, возмущаются галеристы и искусствоведы, нельзя просто взять и отдать настолько значительный музейный экспонат, доступный миллионам людей, во владение одному человеку. Эрнст Людвиг Кирхнер написал 11 картин с берлинскими ночными уличными сценами в последний предвоенный год, 1913. Он переехал из провинциального и тихого Дрездена в Берлин, самый быстро растущий и самый освещенный город в начале ХХ века. Здесь резко меняется художественная манера Кирхнера, писавшего до сих пор обнаженную натуру среди дикой природы во время летних вылазок на Морицбургские озера. Город Кирхнера – это мегаполис, в котором одиноко и неуютно, который одинаково возбуждает и пугает обилием возможностей, агрессивным светом ночных клубов, ресторанов, театров, кабаре, кинотеатров. Героини этой живописной серии – берлинские проститутки, ярко одетые и вызывающе заметные. Позднее искусствоведы скажут о том, что продажная любовь для Кирхнера – это символ: коммерческой основы всех внутригородских отношений, процветавшей коррупции, битвы между личной свободой и цензурой в искусстве и одновременно продажности искусства. Все эти смыслы художник вряд ли формулировал как программу и художественную задачу – Кирхнер пишет не социальный пасквиль, а собственные ощущения и состояние ума, собственное отчаянье и одиночество. Не смотря на то, что между мужчинами-клиентами и городскими проститутками должен происходить сейчас бессловесный договор, не смотря на то, что пространство картины перегружено и плотно заполнено фигурами людей, все взгляды направлены в разные стороны и все движения разрознены. Здесь каждый сам по себе. Проводя вечера на центральных улицах и площадях, Кирхнер делает множество зарисовок – ему теперь хватает нескольких линий, чтобы обозначить движение, характеры, выражения лиц. Он пишет позже о том, что попытка передать движение привела его к отказу от одноточечной перспективы, именно несколько точек зрения способны создать ощущение хаотичного, разрозненного движения. Обрезанные фигуры на первом плане картины создают ощущение случайного снимка, сделанного в гуще быстро движущейся толпы. Вытянутые, угловатые лица – влияние одновременно двух равноудаленных от окружающей действительности традиций: экзотические африканские маски и древняя готическая иконография. ЭрнстКирхнер Экспрессионизм _history

Rob Ritchie (Роб Ричи) создает великолепные натюрморты в стиле гиперреализм сочетающие в себе гармонию цвета, тени и композиции. Картины настолько натуральны, что кажется это высококачественная фотография, но это картины маслом. Стоит заметить, что Rob Ritchie учился писать картины самостоятельно, без специализированного образования, но под влиянием работ старых мастеров, отточил своё мастерство. мастерство

Выставка «От Дюрера до Матисса. Избранные рисунки из собрания ГМИИ им. А. С. Пушкина» стремится представить связную историю европейского рисунка на протяжении пяти столетий. https://www.youtube.com/watch?v=4bkoiB5IbgI

"Вывеска лавки Жерсена" 1720 г. Антуан Ватто Шарлоттенбург, Берлин. Знаменитая «Лавка Жерсена» - последняя и, как считают многие, лучшая картина Антуана Ватто. Она настолько богата колористически, что в ней заложены все цветовые возможности будущего рококо. Тем курьёзнее факт, что картина создавалась с вполне утилитарной целью – она действительно должна была служить вывеской, своего рода наружной рекламой для магазина произведений искусства на мосту Нотр-Дам, принадлежащего другу Ватто Жерсену. В 1720-м году Ватто вернулся из заграничной поездки. Англия воздала должное его таланту: здесь Ватто ценили едва ли не больше, чем в родной Франции. Но долго наслаждаться признанием не пришлось. Прохладный и влажный британский климат обострил давнее заболевание – туберкулёз. Полумёртвый художник вынужден был вернуться в Париж. Жить ему оставалось не более года. К этому моменту 35-летний Ватто был не только широко известен, но и весьма богат. Однако, как и раньше, ему и в голову не приходит обзавестись собственным домом. Всю прошедшую жизнь он предпочитал жить под кровом кого-то из друзей. Так было и на этот раз. Торговец предметами искусства Жерсен с радостью дал приют измождённому чахоткой художнику. В благодарность и чтобы «размять пальцы, истосковавшиеся по работе», Ватто предложил написать для его заведения вывеску – нечто вроде рекламного панно полтора на три метра, раскрывающего покупателю, что его ждёт, когда он переступит порог лавки Жерсена. Жерсен, кстати, отказывался – ему было чудовищно неловко, что такой знаменитый мастер будет писать его скромную лавку. Но Ватто было невозможно переспорить, настолько он был упрям. «Вывеска лавки Жерсена» была окончена всего за неделю, хотя работать Ватто мог только утром, послеобеденное время до вечера уходило на восстановление сил. Чахотка доконала его, и видимо, художник это чувствовал: сейчас картину называют «Завещанием Ватто». Мы видим на ней самый обычный день в магазине, торгующем картинами. Кто-то из покупателей приценивается к картинам. Кто-то уже определился – и его покупку упаковывают в коробку, чтобы доставить по назначенному адресу. Тщательно и реалистично написаны обстановка и ткани, мастерски расставлены фигуры. А картины на «Вывеске Жерсена» не условны, а конкретны и узнаваемы. На стенах – только работы любимых художников Ватто: Веласкеса, Рубенса, Йорданса. А в ящик пакуют портрет Людовика XIV, написанный придворным художником Риго. Король-Солнце скрывается со сцены. Король-солнце сыграл в ящик. Для биографии Ватто этот образ очень символичен, ведь ему суждено было стать родоначальником новой эпохи в живописи, наступившей как реакция на искусство уходящего века Людовика XIV, – эпохи рококо. Но самое значительное в «Лавке Жерсена» – её колорит. Здесь нет чистых и ярких цветов. Вместо этого мы видим невероятное богатство сложных оттенков, их тонких переливов. Говорят, всем будущим приверженцам рококо и последователям Ватто уже не нужно было ничего изобретать в области цвета: все его возможности абсолютно исчерпывающе представлены в палитре «Лавке Жерсена». Уже художники-современники это хорошо понимали. После смерти Ватто они извели Жерсена упрёками, что шедевр такой силы не должен «работать вывеской». Картина провисела снаружи совсем недолго, Жерсен был вынужден уступить и убрать картину, чтобы её не испортила непогода. Сейчас «Лавка Жерсена» хранится в замке Шарлоттенбург, в Берлине. АнтуанВатто Рококо _history

Возвращение 1968 Михаил Кугач Музей изобразительных искусств Татарстана, Россия Важнейшим местом творческого вдохновения для Михаила Кугача стал Вышний Волочек, близ Академической дачи имени Репина. Эти места Московский художник называет своей малой Родиной. С этим краем связана и история картины «Возвращение». Полотно входит в серию работ, посвященных судьбе солдата вернувшегося с фронта. Героем этого «живописного повествования» стал солдат из деревни под Вышним Волочком, возвращение которого с войны Михаил Кугач видел в детские годы. «Я сам был свидетелем такого возвращения, - вспоминает художник, - я испытывал огромное чувство благодарности и восхищения скромной и неповторимой судьбе этих героев. Это чувство настолько сильно вошло мне в душу, что впоследствии все время, вспоминая эти события, эти переживания, я считал своим долгом рассказать об этом».

Предположительно, в 1445 году португальский художник Нуну Гонсалвеш написал здоровенный полиптих, который называют Алтарем святого Винсента. Нуну Гонсалвеш - ужасно загадочная личность. Не известно ни когда он родился, ни когда умер, и не слишком понятно где он выучился рисовать, потому что в пятнадцатом веке в Португалии он был такой вот один - ни до него, ни одновременно с ним, на даже долго после в Португалии таких мощных живописцев не было. Ну вот разве что известно, что в 1428 году в Португалию приехал Ян ван Эйк в качестве участника посольства, что прибыло сватать Изабеллу Португальскую за Филиппа Доброго, и затусил в Лиссабоне на целый год. Но успел ли он поучить Гонсалвеша чему-нибудь или хотя бы был ли с ним знаком - об этом можно только гадать. Известно, что Гонсалвеш между 1450 и 1472 годами был придворным художником. Про него почти позабыли, настолько, даже считали вымышленным персонажем. Упоминания его эпичного полиптиха в исторических хрониках остались - в трактатах шестнадцатого века его описывали как картину, созданную для часовни Святого Винсента в Лиссабоне, но считалось, что если такая работа и существовала, то точно давным давно погибла - то ли во время Иберийской унии, когда Габсбурги набежали на Пиренейский полуостров и им не понравилось, что на картине изображены члены королевской семьи, но не той; то ли дело было во время Великого лиссабонского землетрясения, когда вообще погибло все подряд, от королевских дворцов, музеев, библиотек и трети населения Лиссабона до португальских колониальных амбиций. В общем, стала история про какую-то здоровенную и очень классную картину постепенно забывающейся сказкой и так было до тех пор, пока в 1882 году вдруг ее не нашли случайно в хранилище монастыря Сан Висенте де Фора. Вообще, конечно, эта находка поразила всех. Было не совсем понятно чего это нашли, но то что это невероятный шедевр было ясно всем и сразу. Исследователи бросились разбираться и, собственно, пришли к выводу, что вот он, легендарный алтарь Нуну Гонсалвеша. К слову, больше никаких его картин до нас не дошло. Иногда щекастенький портрет Жуаны Португальской еще приписывают кисти Гонсалвеша, но, вроде уже договорились, что его, скорее всего, написал какой-то неизвестный ученик художника. На пяти створках высотой 2,2 метра изображены вообще все. За створками закрепились названия (слева направо) - Монахи, Рыбаки, Инфант, Архиепископ, Рыцари и Реликвия. Инфант и Архиепископ шириной 128 сантиметров, все остальные - по 64 см, написано все это темперой и маслом на дубовых панелях. Имя, под которым нынче картина известна, дал ей в 1910 году португальский исследователь Жозе де Фигейреду, который, собственно, предположил, что тут все поклоняются Святому Винсенту и все понятно. Фигейреду написал о картине огромный подробный труд и был проделанной работой очень доволен. Но через пятнадцать лет в обсуждение ворвался другой исследователь, Жозе Сарайва, и заявил, что Фигейреду не прав и на самом деле главный во всей тусовке на панно - дон Фернанду, святой инфант. Фернанду был шестым сыном короля Жуана I, с детства религиозным и кротким юношей, которого за его такую кротость Папа Римский даже сделала кардиналом. В 35 лет Фернанду и его братья отправились в Северную Африку и попытались захватить Танжер, а в итоге нарвались на превосходящие силы противников и Фернанду попал в плен к злым маврам. Там его обижали, отказывались менять на других заложников, отправили в итоге работать рабом в конюшни, где он заболел и умер. Поэтому его в 1470 году причислили к святым. И вот, Жозе Сарайва настаивал на том, что на полиптихе юноша в черном, который стоит перед святым преклонив колено - это главный персонаж всего повествования, Святой Фернанду, покровитель Лиссабона, и его чествование всеми-всеми, включая и Святого Винсента, который его принимает где-то, вероятно даже в раю.

Я вам щас такое покажу! Корнелис Ван Далем был фламандским художником-любителем из богатой и, вероятно, дворянской семьи. Он был торговцем тканями, как и отец, а в свободное время баловался живописью. Художник был очень богат и очень любил живопись, а еще любил выпендриваться, поэтому пишут, что фасад своего дома он украсил нетипичными и даже возмутительными для протестантского спокойного Антверпена великолепием - там были нарисованы богини с мольбертами, всевозможные цветы и рядом стояли каменные бюсты Яна ван Эйка и Альбрехта Дюрера. За это, и еще за то что Ван Далем не был замечен в церкви, его подозревали в еретичестве. Против него даже выдвинули обвинения в 1571 году, что вынудило его уехать из Антверпена. Ходили слухи, что в своем замке недалеко от нидерландского города Берда, он приютил общину анабаптистов. Это были такие задорные хиппи-пацифисты, которые считали что надо креститься второй раз во взрослом сознательном возрасте и обобществлять деньги, имущество и женщин. Еще Корнелис как-то взял себе в ученики тогда еще совсем юного художника Бартоломеуса Спангера и ничему его не учил три года - просто ходил проверять чистенько ли в мастерской. Бартоломеус очень обиделся и уехал потом в Париж, но сегодня не о нем. Больше всего Ван Далем любил писать пейзажи и не очень хорошо рисовал людей - он даже приглашал других мастеров чтоб те ему на картине изобразили человечков или здания. Но у него встречаются совершенно неожиданные темы - например, он попытался придумать как выглядело возникновение цивилизации или пару раз написал картины по легенде про булочников из Экло. Про булочников не совсем ясно точно ли его картины - пока не договорились окончательно, но, будем считать что его (или последователей). То есть ему были интересны как высокие материи, так и всякие народные легенды. Так вот, с цивилизацией понятно - ну возникает и возникает (хотя поглядите как отпадно Ван Далем писал горы и гроты!), а вот с булочниками история ууу! Согласно легенде, возникшей в начале XIV века, люди недовольные своим характером или внешностью, ехали в город Экло и обращались там к булочникам. Там им отпиливали головы и вместо них делали новые - лепили из теста, украшали глазурью и запекали. Была, конечно, проблема с тем, что можно было передержать или недопечь новую голову, тогда лицо выходило не очень красивым, а характер дурацким, но, видимо, это случалось не часто потому что смотрите какие очереди из желающих. Отсюда пара многозначных терминов - misbaksel по-нидерландски означает неудавшийся, испорченный продукт и, одновременно, негодяя, а gaar - готовый продукт или так еще можно называть смышленого человека. Вместо головы, пока шел процесс работы, страждущим приделывали кочан капусты на время. Совершенно замечательный покой и порядок царит на этих картинах - люди мирно стоят в очереди, некоторые даже отпилили себе головы заранее или принесли чьи-то с собой - родственников и соседей, наверное. Качаноголовые терпеливо сидят сложив руки и ждут, а булочники одеты в одни фартуки, ибо жара - печи работают в две смены. Тут должна быть какая-то мораль, но я не придумала.

Владимир Боровиковский "Портрет князя Александра Борисовича Куракина" (1801) Третьяковская галерея Князь Куракин был большой педант в одежде: каждое утро, когда он просыпался, камердинер подавал ему книгу вроде альбома, где находились образчики материй, из которых были сшиты его великолепные костюмы, и образцы платья, при каждом платье были особенная шпага, пряжки, перстень, табакерка и т. д. Однажды, играя в карты у императрицы, князь внезапно почувствовал дурноту, открывая табакерку, он увидал, что перстень, бывший у него на пальце, совсем не подходит к табакерке, а табакерка не соответствует остальному костюму. Волнение его было настолько сильно, что он с крупными картами проиграл игру.

Альбрехт Дюрер родился в немецком городе Нюрнберг в 1471 году и был одним из 18 детей (только трое из детей дожили до совершеннолетия). Его отец, в честь которого он был назван, был успешным ювелиром венгерского происхождения. Молодой Альбрехт учился у него, впоследствии став художником. Талант Альбрехта был заметен с самого раннего детства. Великолепное мастерство отражает первая значительная работа Дюрера, которую он написал в возрасте 13 лет! Автопортрет 1484 года, на котором он изображен с широко раскрытыми глазами и пухлыми щеками, является самым ранним автопортретом европейского мастера, который сохранился до наших дней.

Альбрехт Дюрер "Автопортрет" (1500) На самом известном из автопортретов Дюрер изобразил себя в образе Спасителя, так что сразу и не сообразишь – это Христос глядит на нас в упор или писаный красавец-художник? Томас Ховинг, бывший директор музея Метрополитен, в своей книге называет этот автопортрет «самым надменным, раздражающим и великолепным портретом из когда-либо созданных». Было ли это особой дерзостью со стороны художника - написать себя в образе Спасителя? И да, и нет. Дюрер был ревностным христианином и знал, что уподобиться Христу для верующего — не только жизненное задание, но и долг. Апостол Павел учил, что уподобиться Спасителю нужно в жизни, — Дюрер же рискнул уподобиться на портрете. При увеличении видно, как отражения окон в зрачках Дюрера образуют кресты. А его монограмму AD рядом с обозначением года 1500 можно читать не как «Альбрехт Дюрер», а как anno domini – т.е. от Рождества Христова.

Альбрехт Дюрер "Заяц" (1502) Новизна дюреровского зайца в том, что он – просто заяц, обычный заяц, ничего не символизирующий, по легенде, подобранный и принесённый в мастерскую самим художником. Судя по тому, что «Заяц» – один из первых подписанных и датированных рисунков Дюрера, сам автор ценил свою работу.

Дюрер, Рембрандт, Ван Гог

Возможно Дюрер прекрасно осознавал, что через 500 лет его биографией и работами будет интересоваться весь мир. Именно поэтому он вел дневники и подписывал свои работы. Последнее он начал делать уже в середине 1490-х. Подписью Дюрера служили инициалы. И в самом деле, монограмма «AD» стала настолько уважаемой и ценной, что художники постоянно стремились подделать ее, копируя его работы. Дюрер даже подал в суд на одного из них, Маркантонио Раймонди из Болоньи, что спровоцировало первый иск о нарушении авторских прав в истории искусства.

Дом Альбрехта Дюрера в Нюрнберге

Альбрехт Дюрер "Руки молящегося" (1508) Для Дюрера было важно изобразить руки с анатомической точностью. В качестве «модели» мастер взял свою левую руку. Мы видим на рисунке одну руку мастера, а правая рука была изображена с помощью зеркала, в котором отражалась левая. Впрочем, есть ещё одна теория, которая говорит о том, что на рисунке руки брата Дюрера.

"Портрет Барбары Дюрер, урожденной Хольпер" 1490 г. Альбрехт Дюрер Кунстхалле, Нюрнберг, Нюрнберг.

"Завтрак на траве" 1865 г. Клод Моне ГМИИ имени А. С. Пушкина. В 1865 году Клод Моне решил писать огромную картину - 4 на 6 метров. Фигуры людей на ней должны превосходить средний человеческий рост вдвое. В лесу Фонт... он делает много этюдных зарисовок, для которых просит позировать друзей, и вскоре набрасывает предварительный вариант - именно этот пробный вариант сейчас хранится в музее Пушкина в Москве. И название будущей работы, и ее общий замысел - это дань уважения другому «Завтраку на траве», картине Эдуара Мане, которая двумя годами ранее была представлена в знаменитом Салоне отверженных и вызвала бурю негодования критиков, салонных судей и посетителей. На Клода Моне, ученика частной студии, она произвела тогда грандиозное впечатление - и сейчас он готов объявить Мане о своем восхищении и совершить что-то настолько же невероятное. Он не собирается возмущать публику обнаженными женщинами, как это сделал Мане, он хочет писать яркие солнечные пятна и контрастные глубокие тени на одежде и на лицах, на траве и белом покрывале. Трудно представить, где и как юный художник хранил огромное полотно во время работы над ним. Зато он подробно рассказывал позже, как при своем росте в 165 сантиметров ухитрялся доставать до его верхней части. Моне вырыл глубокий длинный ров, опускал в него картину - и сам оказывался на нужном уровне. Этой работой Моне одержим, он пишет друзьям, что не может больше ни о чем думать, что сойдет с ума, если не доведет дело до конца. Эта работа отнимает все силы и, если честно, обходится совсем не дешево. Сегодня воссоздать общий вид готового «Завтрака на траве» можно только по этому предварительному наброску. Окончательный вариант не сохранился, вернее, сохранился изрядно потрепанным, побывав в нескольких передрягах. Моне полжизни был в долгах - он сбегал среди ночи из арендованной квартиры, когда не мог расплатиться с хозяином, он делил долгое время мастерскую с Фредериком Базилем и с Огюстом Ренуаром, он ссорился с владельцами гостиниц и давал обещания. А однажды, оставшись без гроша в кармане, он свернул свой огромный «Завтрак на траве» и оставил хозяину квартиры в качестве залога. Деньги у Моне появятся не скоро - и он вернется за картиной много лет спустя. Все это время она пролежала свернутая в рулон в сыром подвале - и в некоторых местах начала подгнивать. Картину пришлось разрезать на куски - и спасти удалось только три неповрежденных фрагмента. Но и из этих трех фрагментов до музейных стен добрались только два - сегодня они находятся в музее д’Орсе. Каждый - в отдельной раме. Третий фрагмент потерялся. От предварительного, но вполне самостоятельного и завершенного, варианта огромная итоговая картина немного отличалась. Моне переодел девушку слева из белого платья в серо-красное и заменил центральную фигуру сидящего юноши на другую. Новый участник «Завтрака на траве», веселый, крупный бородач, очень похож на художника Гюстава Курбе. С Курбе, тогда уже шумно знаменитым и признанным мастером, Клод Моне познакомился как раз во время работы над «Завтраком». Картину Курбе, по одним воспоминаниям, восторженно повалил, по другим - одобрил, но порекомендовал немного доработать. Как бы то ни было, Моне уже не собирается отправлять «Завтрак» в Салон, он решительно настроен покорить судей новым портретом дамы в зеленом платье. КлодМоне Импрессионизм _history

Пьер Сюблейра "Навьюченное седло" (1727) Эрмитаж Картина, написанная по мотивам басни Лафонтена, изображает художника, который безумно ревновал свою жену. Ревнивец настолько боялся измены жены, что пытался сдержать ее пыл теми методами, что были ему доступны как художнику: перед отъездом он рисует осла на интимном месте у жены, наивно полагая, что картинка непременно сотрется во время любовных игр, если благоверная надумает ему изменить. Осел не спас несчастного художника от звания рогоносца, ведь у него были друзья – тоже художники. Один из которых «стер» осла, но взамен нарисовал нового. Выдала изменщиков деталь – любовник на осле пририсовал седло. Увидев навьюченное на ишака седло, мужу-рогоносцу оставалось признать ослом себя.

"Интерьер, мать и сестра художника" 1893 г. Жан Эдуар Вюйар Нью-Йоркский музей современного искусства (МоМА). «Интерьер, мать и сестра» - одна из самых дерзких работ Вюйара. В репродукции на первый взгляд очень легко спутать ее с цветной литографией: лица-маски и руки в один тон, четкий, почти декоративный, узор на обоях, сплошное черное пятно платья. Вюйар, увлеченный японским искусством и подготовивший к печати немало собственных гравюр, переносит в живописную работу визуальные эффекты, присущие цветной печати. При этом сохраняет фактуру масляного мазка в других частях картины, не давая нам шанса ошибиться со второго взгляда на работу. Это тонкая живопись. Но дерзость Вюйара даже не в техническом изяществе – эта небольшая работа настолько интимная, открывающая личные связи, мысли и отношения, что способна вызвать ощущение неловкости и беспокойства. Как будто вы случайно услышали ссору или исповедь, не предназначенную для ваших ушей. Женщины на этом странном двойном портрете – мать художника мадам Вюйар и его сестра Мари. Они находятся в пространстве, готовом довести кого угодно до приступа клаустрофобии. Если Мари разогнется, ей придется удариться о картинную раму. Этот эффект сдавленности, даже угрожающей подвижности пространства довершают падающие вперед комод и стол, подскочивший кверху пол. Наверняка, в пределы полотна попала только нижняя часть комнаты, но фигура Мари ясно дает понять, что все! Потолок тоже где-то неподалеку, он падает и висит просто над головой. Мари в этом пространстве неуютно, узор на обоях сливается с узором на ее платье – и стены поглощают ее фигуру, она теряется здесь, становится лишь частью интерьера. Это мир, в котором доминирует мать – именно она чувствует себя спокойно и уверенно. Это ее мир. Мадам Вюйар была на 27 лет младше мужа, отставного военного – и скоро осталась вдовой без средств к существованию и с двумя детьми, которых еще предстояло выучить и вырастить. И тогда она открыла швейную мастерскую, в которой работала сама и нанимала помощниц. В этом доме на ней держалось все. Мать за работой, ее заказчиц, выкройки, ножницы, узоры на тканях Вюйар будет писать постоянно. Он проживет с матерью до самой ее смерти (Вюйару будет 60 лет, когда матери не станет) – и эти швейные декорации будут интерьером его собственной взрослой жизни. Современные арт-критики находят такие небольшие личные работы Вюйара не только обнажающее, исповедально откровенными, но и социально острыми. Резкие перемены в обществе того времени способствуют поискам таких смыслов. Ну или хотя бы делают их оправданными. Это эпоха, когда женщины начинают работать и выбираться из кухонь, когда гендерные и социальные модели стремительно меняются. В другой работе Вюйара «Интерьер с рабочим столом» Мари, стоящая спиной, как будто вышла из стены мастерской – узор ее платья повторяется в нескольких элементах окружающего пространства. Она – лишь то, чем она занимается в этих стенах: монотонная, тихая, повторяющаяся работа, бесконечные узоры, от которых кружится голова. ЭдуарВюйар Постимпрессионизм _history

Далёкий гром 1961 Эндрю Уайет Один из наиболее выдающихся художников США, работавших в 20 веке. Настолько же выдающийся, насколько недооценённый. Главная тема Уайета – тихая деревенская и провинциальная жизнь. Да, на полотнах есть намёки на то, что герои только занимались или вот-вот займутся ловлей рыбы, охотой или делами по дому, но чаще всего, как ни парадоксально, люди на картинах Уайета не занимаются ничем, находясь в полусомнамбулическом единении с природой. Многие обманутые Уайетом искусствоведы и по сей день упорно относят его к реалистам, но любой пытливый взгляд сразу заметит в их доводах ошибку. Вопреки твёрдой реалистичности подачи, нутряная жизнь картин наталкивает на мысли о том, что главное происшествие оставлено за кадром и зрителю придётся искать в обычном изображении людей, в пейзажах и натюрмортах разгадку, ответ на вопрос: что именно не успел запечатлеть художник?

"Искушение Святого Иеронима" 1541 г. Джорджо Вазари Палаццо Питти, Флоренция. Собрание Галереи Палатина, занимающей верхний этаж во флорентийском Палаццо Питти, начиналась с коллекции живописи олигархического семейства Медичи. Неудивительно, что одно из самых почетных мест отведено в галерее их придворному художнику и автору знаменитых «Жизнеописаний» Джорджо Вазари. Хранящееся там же «Искушение святого Иеронима» - одна из самых известных его картин. Иероним принадлежит к числу наиболее почитаемых католических святых. Как правило, в искусстве Возрождения и барокко его изображают с двумя обязательными атрибутами – пером и свитком, поскольку Иероним был переводчиком Священного Писания и создал одобренный церковью перевод Библии на латынь – Вульгату. Но Вазари выбирает для изображения менее распространённый сюжет с Иеронимом – момент борьбы аскета и пустынника с плотским искушением. Пышнотелые кудрявые купидоны позволяют догадаться, что женщина, присутствующая на картине, – это Венера, богиня любви и одна из излюбленных героинь творчества Вазари. Вообще, Венера и Иероним – персонажи не то чтобы из разных исторических эпох (во времена поздней античности верования в языческих божеств хронологически уживались с верой в Христа и почитанием христианских святых). Точнее будет сказать, Венера и Иероним – не из разных эпох, а из принципиально разных дискурсов, христианского и языческого. Вазари это, однако, не останавливает. Ему, похоже, импонирует подобная эклектика, ведь она позволяет «впрячь в одну телегу» и сугубо религиозное содержание (диктуемое заказчиком), и чтимую Вазари греко-римскую античность с её культом телесности. Об «Искушении святого Иеронима» Вазари оставил в «Жизнеописаниях» подробный комментарий, избавляющий нас от лишних поисковых усилий. Он объясняет, что праведник изображён в тот редкий момент, когда его преследуют искушения плоти – именно их и олицетворяет Венера, наделённая рыжими кудрявыми волосами и пышными плечами – почти обязательными чертами возрожденческой идеальной красавицы. Избавляется от греха Иероним, погружаясь в созерцание тела Христа на кресте. Интересно, что Его Вазари изображает не в виде распятия, гипсового или деревянного, а как живое человеческое тело, только в уменьшенном масштабе. По замыслу, это должно засвидетельствовать не книжную, а живую веру книжника Иеронима. Вера эта сильна настолько, что даже обращает в позорное бегство Венеру. Та держит в объятиях амура, а за руку ведёт, как пояснил Вазари, «фигуру Резвости». Стрелы амуров ломаются и не достигают цели. Голубкам Венеры нечего делать в жизни святого Иеронима. По части «многих интересных изобретений» и расстановки персонажей Вазари был большой затейник. Удачен ли замысел «Искушения святого Иеронима»? Мягко говоря – неоднозначен. Сам Вазари питал к картине смешанные чувства. О ней и о выполненной одновременно копии одной из работ Микеланджело он писал: «Хотя в то время все эти картины мне очень нравились и были написаны мною на совесть, всё же я так и не знаю, насколько они нравятся мне сейчас, в настоящем моём возрасте. Однако, поскольку искусство само по себе вещь трудная, нельзя требовать от художника того, что он сделать не может». И с этим, пожалуй, не поспоришь. ДжорджоВазари РелигиознаяСцена _history

Мадонна с длинной шеей 1540 Франческо Пармиджанино Галерея Уффици Флоренция Современников художника возмущала в его Мадонне неуместная в религиозной живописи неестественность. Художник далеко отошел от естественной простоты рафаэлевских Мадонн. В стремлении к изяществу он сильно вытянул пропорции фигуры, придав ей капризный излом. И лебединая шея Марии (картина так и называется — Мадонна с длинной шеей), и ее рука с тонкими гибкими пальцами, и длинноногий ангел слева, и истощенный пророк со свитком — все словно увидено сквозь волнистое стекло. Нет сомнения в намеренности этих искажений. Чтобы подчеркнуть свою склонность к растянутым формам, художник поместил в глубине высокую колонну столь же причудливых пропорций. В композиции он демонстративно отказался от гармонично сбалансированных соотношений: ангелы теснятся в левом углу, а в пустующем пространстве правой части одиноко маячит пророк, произвольно сокращенный в размерах настолько, что его голова едва достигнет колена Мадонны.

​​️Рейтинг посещаемости российских музеев и художественных выставок за 2021 год от The Art Newspaper Russia Топ-5 музеев: ️Государственный музей-заповедник «Петергоф», Санкт Петербург ️Государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник «Казанский Кремль», Казань ️Государственный музей-памятник «Исаакиевской Собор», Санкт-Петербург ️Государственный Русский Музей, Санкт-Петербург ️Мультимедиа Арт Музей, Москва Топ-5 выставок: ️«Альбрехт Дюрер» — Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург ️«Святой Благоверный великий князь Александр Невский. Образы и символика» — Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург ️«Искусство Средневековья. Шедевры из собрания Национальной галереи Умбрии» — Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург ️«Тень души, но заострённый чуть» — Мультимедиа Арт Музей, Москва ️«Михаил Врубель» — Государственная Третьяковская галерея, Москва Полные списки от редакции газеты 2 новых повода съездить в прекрасный Владимир: ️Во Владимире в центре современной культуры «Флигель» пройдёт в течение июня и июля свободный к посещению фестиваль «Среда авангарда». Фестиваль посвящен владимирцам, внесшим значительный вклад в мировую культуру и искусство. ️В городском парке открылся новый культурно-выставочный центр «Галера» Владимиро-Суздальского музея-заповедника. Здесь будут временные выставки и современное искусство! ️21 июня в новом пространстве Еврейского музея и центра толерантности откроется персональная выставка Семёна Файбисовича «Разгуляй. Прощание». В экспозицию войдут около 50 произведений художника, большая часть из которых была создана в Москве и ранее не демонстрировалась. ️Фонд Cosmoscow объявил победителей ежегодных программ. ️Художник года — Валерий Чтак ️Институция года — ЦК19 (Новосибирск) ️Музей года — Государственный Эрмитаж Фото: Альбрехт Дюрер, Заяц, 1502, Галерея Альбертина https://telegra.ph/file/5c43114ba6f5838cf83f1.mp4

Гюстав Доре "Семья акробатов" (1874) Часто, чтобы привлечь зрителей, бродячие циркачи старались сделать необычные и впечатляющие номера. В данном сюжете мать и отец привлекли к представлениям своего малолетнего сына, которому едва исполнилось пять-шесть лет. Он, судя по всему, ходил по канату или выполнял другие акробатические трюки, но не смог удержать равновесия. Художник Поль Гюстав Доре лично был свидетелем этой сцены. Он был настолько поражён ею, что решил создать картину со схожим сюжетом. Доре так писал в своих воспоминаниях: "Он умирает. Я хотел изобразить растерянность в глазах родителей, которые превратились в настолько закаленных существ, почти зверей, ведь для того, чтобы заработать деньги, они убили своего ребенка и, убив его, они обнаружили, что, оказывается, они имеют сердце и пришло позднее раскаяние..."

Вообще, Яцек Йерка (настоящая фамилия Ковальский) — польский художник-иллюстратор. Его стиль — реалистичный сюрреализм и фэнтези. Работы Яцека Йерки впечатляют богатой палитрой, множеством мелких деталей, фантазией, что говорит о необычайном таланте художника. Первая книга с иллюстрациями Яцека Йерки “Mind Fields” вышла в 1994 году. Американский писатель фантаст Харлан Эллисон был настолько впечатлен работами Йерки, что специально написал 13 новых коротких историй для “Mind Fields”. Каждая история относится к одной из тридцати вошедших в “Mind Fields” картин Яцека Йерки. Сегодня его четырёхсторонние картины, которые можно вешать любой стороной. У этих картин нет обычного положения. Выбирайте любое.

"Автопортрет со скелетом" 1896 г. Ловис Коринт Городская галерея в доме Ленбаха, Мюнхен. Художник Коринт взял за правило отмечать каждый день рождения написанием автопортрета. Поэтому сохранилось их немало: одних лишь холстов штук тридцать, не считая акварелей и рисунков углем. Причем большинство из них заслуживают внимания. Обладая отменным чувством юмора, достаточной самоиронией и не испытывая к своей внешности особого пиетета, художник всякий раз предстает в новом образе – часто комичном, а иногда и беспощадном к самому себе. Многоликий Коринт Мы видим его и облаченным в рыцарские доспехи, и со стаканом красного шампанского в одной руке и правой грудью своей жены – в другой. Тридцатилетним франтом с щегольски подкрученными усами и дряхлеющим, обезображенным болезнью стариком. А один из наиболее сдержанных автопортретов Коринта был выпущен в ФРГ в виде почтовой марки по случаю 50-й годовщины смерти художника. «Автопортрет со скелетом» – один из самых известных, можно сказать, каноничных образов художника. Коринт запечатлел себя в мюнхенской студии в компании с анатомическим экспонатом для студентов-медиков. То, как он будто бы нарочно не скрывает, а выпячивает свои недостатки: невыгодное положение лица, подчеркивающее двойной подбородок, глубокие залысины и потешно поджатый подбородок – не отталкивает, но, напротив, с первого взгляда заставляет проникнуться симпатией к нескладному на вид художнику. В правом верхнем углу в обрамлении дурашливых вензелей виднеется подпись автора и его возраст на тот момент: 38 лет. В том, как обозначена дата создания полотна – буквой «a.» – сокращением от латинского слова anno («в году»), некоторые исследователи склонны усматривать отсылку к автопортрету Дюрера 1500 года, подписанным на похожий манер. Танцы со смертью «Автопортрет со скелетом» написан Коринтом в качестве ответа, или даже насмешки над известной картиной глубоко почитаемого в то время во всей Германии швейцарского художника Арнольда Беклина. Его «Автопортрет со смертью, играющей на скрипке» в своей предельной серьезности – полная противоположность подчеркнуто обыденной сцены с холста Коринта. Если Беклин сдувает пыль с популярного средневекового сюжета «Пляска смерти», чтобы в очередной раз напомнить, что костлявая стоит у каждого буквально над душой (но и нередко играет роль музы для деятелей искусства), то скелет Коринта – лишь учебная модель без какого-то ни было зловещего или потустороннего контекста. Он безвольно подвешен за железный крюк, словно разделанная бычья туша в мясной лавке. «Да, человек смертен, – будто бы соглашается художник. – Но все мы сгнием в земле, оставив после себя только обнаженные кости и череп». Для Коринта смерть на данном этапе жизни – всего-навсего ее естественный и неизбежный итог, лишенный всякого мистического, сверхъестественного или драматического символизма. Эту констатацию оттеняет и усиливает атмосфера очередного будничного баварского денька. Сквозь раскрытое панорамное окно студии врывается свежий воздух. Снаружи зеленеют деревца, возвышаются купола старинных мюнхенских соборов и дымятся заводские трубы. Как будто подчеркнуто ординарен наряд Коринта – ничем не примечательная клетчатая рубашка и такой же скучный галстук. В шутку и всерьез По-настоящему глубокомысленный здесь один только взгляд художника. И в этом весь Коринт: за любой его насмешкой всегда скрывается нечто большее. Слишком уж много яростной энергии бурлило в его мятущейся душе, чтобы он мог оставаться простым комиком-пересмешником. «Ловис Коринт – это художник-экспрессионист во всех смыслах этого термина. Это художник, нарушающий всякую меру, вводящий в живопись насилие и жестокость, секс, болезненность. ЛовисКоринт Портрет Импрессионизм _history

Тарелка с изображением Иалии, убивающей Сисару Франция, Первая треть XVII в. Материал: майолика Источник В библии (Ветхий завет) описывается, что армия Варака внезапно напала на стан Сисары, враг был рассеян и вынужден был бежать. Сисара в панике покинул поле боя, а попросту дал деру. Беглый военачальник попытался скрыться в стоящих в отделении шатрах кенеев. Иаиль встретила его на пороге своего шатра и пригласила внутрь. Она успокоила беглеца, напоила молоком, дала ему покрывало, и доверчивый гость расслабился настолько, что вскоре уснул. И тогда она взяла металлический кол для шатра, молоток и вбила кол в висок спящего Сисары с такой силой, что он пробил череп насквозь и пригвоздил голову к земле. Иаиль позвала Варака и показала ему труп его врага. С тех пор Иаиль прославляют и почитают.

"Цветок из болота, человеческая голова и грусть" 1885 г. Одилон Редон Поп-культура ХХ-XXI веков испытала на зрителях такой разнообразный арсенал пугающих образов, что, казалось бы, странно сейчас бояться улыбающихся пауков или парящих в небесах бестелесных крылатых голов, нарисованных художником в XIX веке. Но дело в том, что у Одилона Редона и не было в планах кого-то пугать. Невиданные образы, порожденные воображением, были для Редона прежде всего способом познания мира и пребывания в мире. И мир этот не ограничивался только настоящим временем и только видимым пространством. Редон заходил глубоко – туда, где все начиналось и было возможным. Где мир рождался из хаоса, был подвижен и примерял причудливые формы, нащупывал бесконечные варианты жизнеспособных существ и явлений. Редон мало смысла видел в изображении реальности. Но был одержим дотошным, почти научным изучением мелких, незначительных ее составляющих. Он рисовал былинки и листья, камни и куски облупившейся штукатурки на старой стене – и создавал пространный каталог паттернов, которые использует природа в своем ремесле. Учеба в архитектурной школе, долгая дружба с известным и увлеченным ботаником Арманом Клаво, собственные одинокие походы по чащам и лесам обеспечили Редона пониманием «визуальной логики» - он все лучше понимал, как должен быть сложен воображаемый образ, чтобы он воспринимался реальным. Его монстры выглядят так, как будто их придумала сама природа. И эта реальность, логичность, даже повседневность Редоновских монстров пугает больше, чем восстание зомби, плюющих зеленой слизью, или призраки маленьких девочек из очередного хоррора, выжимающего из зрителя адреналин. «Моя оригинальность заключается в том, что я наделяю человеческой жизнью неправдоподобные существа, заставляя их жить согласно законам правдоподобия и ставя - настолько, насколько это возможно, - логику видимого на службу невидимому», - говорил Редон. Литография «Болотный цветок» относится к папке «Посвящение Гойе», которую Редон выпустил в 1885 году тиражом в 50 штук (позже во второй редакции выйдут еще 25). В папку входит только 6 листов – и их трудно объединить общим символическим смыслом или философской сентенцией. Кроме того, что один гениальный визионер вдохновлялся причудливыми фантазиями другого. Голова мудрой богини, которая почудилась в утреннем полусне – в ее волосах то ли украшения, то ли осколки древних скал, то ли сросшиеся раковины доисторических океанических моллюсков. Или вот существа-эмбрионы простейшей формы, но с пугающе печальными, усталыми глазами, должно быть, тысячи лет ждут рождения. Безумец посреди вымершего, высохшего ландшафта. Но «Болотный цветок» в этом цикле – самая пугающая литография, в которой незримое со всей визуальной логикой становится зримым. Бесконечное болото уходит до горизонта – то ли мир до рождения суши, то ли мир, где твердая земля не задумана творцом. Цветок с человеческим лицом, в котором без особых усилий можно представить причудливую анатомию, не то растительную, не то человеческую: жилы-стебли, кровь-сок, резкие морщины, предвещающие скорое увядание, внутреннее сияние, которое оказывается единственно возможным действием. И зреющие в прозрачных коконах бутоны-зародыши, которых ждет все та же созерцательная неподвижность и бесконечно долгое взросление в мире, где не задумана суша. В мире, где нечего больше видеть, кроме болота. В мире, где ты непременно созреешь и озаришь светом эту непроглядную толщу мутной воды. ОдилонРедон АллегорическаяСцена Символизм _history

​​Старая картина может оказаться шедевром Дюрера стоимостью в £20 миллионов Эта панель с изображением бородатого человека в треугольной шапке была обнаружена ещё в 1983 году. Теперь, после сорока лет исследований, она близка к тому, чтобы стать признанной оригинальной работой немецкого художника эпохи Возрождения Альбрехта Дюрера. Это сделало бы картину одной из величайших художественных находок нашего времени. Позже в июле 2021 года незавершённый портрет молодого человека будет выставлен вместе с некоторыми знаменитыми работами Дюрера в Музее Сюрмонда — Людвига в немецком Аахене. Панель очищена, датирована XVI веком и тщательно изучена экспертами. В Германии ей предстоит пройти последние исследования, которые должны поставить точку в её происхождении. На портрете изображена голова португальского сановника, который в начале 1520-х годов жил в Антверпене, где тогда работал Дюрер. Хотя одежда натурщика и фон не окончены, а на лице отсутствует последний красочный слой, это, по мнению директора галереи Питера ван ден Бринка, «прекрасная картина». В случае аутентификации её стоимость может превысить 20 миллионов фунтов стерлингов (более 27 миллионов долларов). История портрета почти так же захватывающа, как и само открытие. Его обнаружили при инвентаризации шотландского поместья Эдинчип Хаус, некогда принадлежавшего древнему роду МакГрегоров. В 1983 году панель выставили на аукцион в Перте, где её заметил коллекционер Себастьян Тьюис. Несмотря на то, что поверхность покрывал слой многовековой грязи, ценитель распознал потенциальный шедевр и вызвал коллегу из Лондона, чтобы услышать его мнение. Друзья решили рискнуть и приобрели лот за 1000 фунтов стерлингов. Тьюис, убеждённый что купил артефакт XVI века, отнёс дубовую панель экспертам по консервации из Института Гамильтона Керра в Кембридже. Те определили, что дерево было срублено не ранее 1521 года — это как раз был продуктивный период для Дюрера в Нидерландах. Коллекционер начал исследовать другие картины того времени. Изображение этого же мужчины в похожей шапке-ушанке находится в музее Альбертина в Вене. Оно уже давно признано оригинальной работой Дюрера, но предположение, что картина из Шотландии также написана мастером, было отвергнуто. Эксперты посчитали, что это либо копия, либо более позднее произведение другого художника. На данный момент учёным известны только 50 портретов, выполненных Дюрером, и за последние 200 лет не было найдено ни одного нового. Впрочем, некоторые сомнения по поводу картины из Шотландии остались. Например, на скуле натурщика чётко видна бородавка. Если это — копия, почему бы не убрать её? Есть гравюра 1587 года, на которой изображена такая же бородавка. Принт явно основан на оригинальной работе, которую в 1985 году эксперт Матиас Менде описал как «утраченную картину Дюрера 1521 года». Также под тонким слоем краской был обнаружен подмалёвок, свидетельствующий о том, что художник, приступив к написанию глаз, изменил их форму. Питер ван ден Бринк говорит: «Через телесные цвета и лицо видно, что глаза проработаны гораздо тщательнее, чем остальной портрет. Мы говорим о картине, которая не была копией с рисунка, это версия того же человека». Недавно найденная панель сейчас принадлежит Генриетте, вдове Себастьяна Тьюиса, и его коллеге, который помог с покупкой. В Аахене находку выставят вместе с рисунком из Альбертины, а также с ещё одним изображением того же португальского натурщика. Последнее, судя по всему, копия, выполненная где-то в 1526−27 годах. Однако Национальная галерея в Лондоне, куда в ноябре должна переехать выставка из Аахена, не будет показывать «шотландского Дюрера», аргументируя это тем, что для него не будет места. Впрочем, и в Музее Сюрмонда — Людвига авторство панели будет обозначено «неизвестным художником». Но в ходе выставки ван ден Бринк попросит провести дополнительные исследования — инфракрасное сканирование и стилистическое сравнение. Если результаты будут положительными, подпись поменяют. новостиИОК _history https://telegra.ph/file/c721d6babcc6132666379.jpg

​​️Выставка, посвященная отцу отечественной панорамной живописи Францу Рубо, открылась около здания, построенного для написанной им панорамы Первой обороны Севастополя. ️Обновленный Музей моды — MoMu откроется в Антверпене в сентябре. Классный молодёжный город: ️На вокзале в Иваново открывается арт-резиденция Art Station Ivanovo. Специально для выставки, которая будет проходить в пространстве конструктивистского здания железнодорожного вокзала, на текстильном предприятии города Иваново «Красная Талка» были изготовлены десятки 7-метровых полотен. Каждое из них расписали художники уличной волны: Миша Most, Анатолий Akue, Илья Slak (Aesthetics group), Petro (Aesthetics group), MAX 13 и Павел Ртуе. ️Творческая лаборатория "Человек мира" открылась в субботу в Суздальском районе Владимирской области. В течение суток команда из ста актеров, режиссеров, художников, музыкантов и волонтеров представит публике 10 спектаклей, посвященных свадьбам. ️Успейте посмотреть на работу Дюрера, идею которой до сих пор не могут разгадать искусствоведы: В Историческом Государственном музее до 22 августа проходит Выставка графических работ Альбрехта Дюрера из коллекции Пинакотеки Тозио Мартиненго в Брешии — одной из самых известных художественных галерей Европы! Из Италии привезли более 120 гравюр мастера, среди которых представлены самые известные — гравюра "Меланхолия I", "Адам и Ева", "Блудный сын", "Аполлон и Диана". Произведения А. Дюрера сопровождаются работами его современников, которые копировали с изумительной точностью великого гравера, что говорит об огромном признании мастерства художника. Альбрехт Дюрер. Меланхолия (Меланхолия I). Германия, Нюрнберг. 1514 г. Бумага без водяных знаков; гравюра резцом. Пинакотека Тозио Мартиненго https://telegra.ph/file/f70de48b61ef8681decb9.jpg

"Портрет Иды Рубинштейн" 1910 г. Валентин Александрович Серов Государственный Русский музей. В 1910 году Лев Бакст познакомил Серова с танцовщицей Идой Рубинштейн. Бакст был преданным вассалом – он оформлял выступления Иды еще во времена безвестности, в начале ее артистической карьеры. Сейчас, когда балеты «Клеопатра» и «Шахерезада» сделали Иду Рубинштейн суперзвездой, оба нежились в лучах славы. По свидетельствам очевидцев, Рубинштейн была существом необыкновенным. Высокая, угловатая, обладавшая отнюдь не канонической красотой, она была настолько уверена в своей привлекательности, что заражала этой уверенностью всех вокруг. Не будучи профессиональной танцовщицей, в условиях конкуренции с такой грозной соперницей, как Анна Павлова, всего за пару сезонов, она поставила Париж на колени. В 1910 году она была здесь повсюду: на афишах, открытках, газетных страницах, коробках с конфетами. Серийные театралы, журналисты, феминистки, художники, бакалейщики и уличные чистильщики обуви были без ума от Иды Рубинштейн – Серов рукоплескал вместе со всеми. Согласно одной из версий, писать Иду Рубинштейн поручил художнику Дягилев, рассчитывавший повторить прошлогодний успех (когда Серов сделал для Русских сезонов в Париже плакат с Анной Павловой). Однако, самый дотошный биограф Серова – Игорь Грабарь – утверждал, что «Серов был до такой степени увлечен ею, что решил во что бы то ни стало писать ее портрет». Художник хотел, чтобы Ида Рубинштейн позировала обнаженной. Озвучить лично свою просьбу скромный Валентин Александрович не решился, это сделал за него Лев Бакст. Уговаривать Иду ему не пришлось. Решив писать портрет в бывшем домовом монастыре, служившем мастерской-студией многим парижским художникам, Серов не напрасно опасался ажиотажа. Все, что делала Ида Рубинштейн – на сцене и вне ее, – было пропитано эротизмом. Критики писали о ее «сладострастно окаменелой грации», о «гибельной чувственности». Писать ее обнаженной, да еще и в относительно публичном месте было весьма провокационной затеей – как если бы, скажем, Дэмьен Херст взялся рисовать обнаженную Шерон Стоун где-нибудь в Сентрал-Парке сразу после премьеры «Основного инстинкта». Серов просил коллег держать язык за зубами и ничем не выдавать во время сеансов своего присутствия (разумеется, прибытие актрисы в церковь сопровождалось толпами зевак). Сам он во время работы облачался в специально купленную грубую холщовую блузу – чтобы «усмирить плоть» и символически подчеркнуть свою роль в происходящем. Над портретом Иды Рубинштейн Валентин Серов работал в совершенно несвойственной ему манере. Обычно не терпевший позирования, он усадил свою модель в подчеркнуто вычурной позе. Писал непривычно быстро: единственная пауза возникла в связи с тем, что Ида улетела на сафари, где, по ее словам, собственноручно убила льва. Мастерица мистификаций и гений автопиара, она обожала скармливать журналистам невероятные подробности своей удивительной, наполненной приключениями жизни. Вполне возможно, единственным Львом, убитым ее чарами, был Бакст. Впрочем, к делу это не относится и уж тем более не отменяет ощущения, что у мольберта стоял другой художник. Неестественная мертвенная палитра вместо привычной живости красок. Обезжиренная геометрия лопаток вместо традиционного портретного сходства. Во всех отношениях голая форма вместо обычной содержательности – это был категорически не тот Серов, к которому привыкла публика. Позднее искусствоведы многое объяснят, разглядев в неестественной позе акцент на артистической профессии Иды Рубинштейн, в мертвенных красках – намек на ее роковой образ, в перспективе, уткнувшейся в глухую стену, - связь с древнеегипетскими рельефами и мысль о том, что талант обречен существовать вне пространства и времени. «Ни цветом, ни композицией, ни перспективой - ничем не выявляется пространство, в котором размещена фигура. Кажется, что она распластана, прижата к холсту, и при всей остроте и экстравагантности модели это создает впечатление ее слабости и беззащитности», - писал Дмитрий Сарабьянов. ВалентинСеров Портрет _history

"Перспектива" 1715 г. Антуан Ватто Бостонский музей изящных искусств, Бостон. Эта картина Антуана Ватто, хранящаяся сейчас в бостонском Музее изящных искусств, не имеет авторского наименования, отчего её называют просто «Вид». Или, как вариант, «Перспектива». Ватто был своеобразным человеком – он почти никогда не подписывал своих работ и не придумывал для них названий. Дело художника – карандаш и кисть, а называют картины пусть заказчики или знатоки искусства. Перед последними Ватто не однажды невольно ставил сложные задачи. Как, например, определить жанровую разновидность «Перспективы»? Это пейзаж? Или групповой портрет? Или жанровая сцена? Ни первое, ни второе, ни третье. Французская Королевская академия, принимая Ватто в академики, поступила неординарно: специально для картин Ватто она придумала новый жанр, уникальный. И назвала его fetes galantes, «галантные празднества». Бостонский «Вид» – это тоже галантное празднество. Изящные и расслабленные французские аристократы гуляют на природе, мило беседуют, музицируют, флиртуют. Красивая природа и изысканная архитектура им в этом подыгрывают. Но где Антуан Ватто, сын кровельщика из провинциального городка Валансьен, мог всё это наблюдать? Добившись успеха в Париже, Ватто приобрёл влиятельных покровителей. Многие из них считали художника своим близким другом и даже предоставляли к его услугам собственные имения. Одним из таких людей в жизни Ватто был миллионер Пьер Кроза. Он был «главным по налогам» в одной из французских провинций и настоящим финансовым гением. Правда, насмешливые земляки всё равно называли его «бедный Кроза». Не потому, что жалели, а – чтобы отличать от еще более богатого Кроза, его брата. Тот жил в Америке и ему практически единолично принадлежала вся Луизиана, благодатные земли по течению Миссисипи. Но и «бедный Кроза» тоже не бедствовал: скупал произведения искусства (кстати, его грандиозная коллекция, приобретённая впоследствии Екатериной II, сразу поставит Эрмитаж в один ряд с лучшими музеями мира) и строил замки во Франции. Ватто он симпатизировал настолько, что пригласил художника не только оформить свою блестящую резиденцию в Монморанси, но и пожить там на правах гостя. Парк резиденции Пьера Кроза в Монморанси мы видим на этой картине. Жизнь в усадьбе текла неспешно, всё было организовано к удовольствию и развлечению гостей. Регулярно проводились концерты, а домашние спектакли, привлекающие всех желающих к участию, могли растягиваться на несколько дней. Те, у кого не было настроения лицедействовать, разбредались по парку. Как раз это мы и видим на картине Ватто. Общество разделилось на парочки. Кавалер в левом углу полотна указывает рукой направление, вероятно, приглашая свою даму прогуляться и уединиться. Другая парочка мило беседует. Кто-то музицирует. Кто-то удаляется вглубь перспективы. В чем главная ценность картины? Именно в том, за что Ватто был так любим французами, – в непревзойдённом умении художника передавать атмосферу. Атмосферу лёгкости, праздности и витающей надо всеми лёгкой грусти. Но отчего грусть? О героях Ватто справедливо говорят, что они не думают о будущем и живут одним днём. Эта «ускользающая красота» не может не вызывать ощущения тревоги: всё эфемерно, жизнь быстротечна, никому не дано знать – что там впереди. Раскрывающаяся перспектива с увенчанной фронтоном белоснежной беседкой, тающей в тумане, лишь усиливает это ощущение загадочности, неопределённости. По замыслу того, кто проектировал парк, беседка должна представать перед глазами посетителей не сразу, она наполовину скрывается за кронами деревьев. В этом есть нечто интригующее. И очень характерное именно для Ватто. Французы мало кем способны восторгаться так, как им. Они считают, что Ватто гениально передает утончённость французского образа жизни и образа мыслей. Вот в завершение замечательный образчик последнего: братьев Гонкур в «Перспективе» Ватто восхищал не композиция или колорит, а то, что «деревья написаны так, будто танцуют вокруг людей». АнтуанВатто Рококо _history