Джеральд Грин (1947) «Sunlight and Palm» холст, масло. 42х30 см джеральд_грин

Протестные художники, съёмки митингов, арт-группа «Война», Пригов и Хармс, Студия-54 и Догма-95, кукольдные треугольники Серебряного века, любовницы шпионов и писателей, сплетни ленинградского рок-клуба и самый странный и загадочный арт-хаус от Ходоровски до Гринуэя. Одним словом, увлекательное погружение в необъятный культурный генезис. Всё это в канале о соле земли «Бахчисарайские гвоздики». Подписаться тут https://t.me/darkmgimo

"Автопортрет в виде аллегории живописи" 1630-е Артемизия Джентилески Королевское художественное собрание в Виндзорском замке. Среди всех автопортретов Артемизии Джентилески шедевром является именно этот – сравнительно поздний, британский. Контрастная светотень и характерный колорит напоминают об усвоенных ею в юности уроках Караваджо, а очень необычный ракурс объясняется просто: когда бы перед загрунтованным холстом, над которым работает Артемизия, стояло зеркало, то, слегка повернув голову, она бы увидела себя именно в таком положении. Если датировка картины верна, то здесь Артемизии должно быть около сорока пяти. Она мать четверых детей – двух умерших мальчиков и двух оставшихся в живых девочек, одна из которых незаконнорождённая, а вехи прожитой жизни Артемизии похожи на этапы авантюрного романа. В 12 лет она начала учиться живописи. В 17 была изнасилована своим учителем перспективы Агостино Тасси. В 18 пережила громкий судебный процесс в Риме, обиду на отца, на любовника и на всех мужчин скопом. В 19 скоропалительно вышла замуж за почти случайного человека и уехала во Флоренцию. Там, несмотря на скандальную славу, добилась успеха, покровительства семьи Медичи, дружбы с Галилеем и даже (первой среди женщин!) членства в Флорентийской академии изящных искусств. Однако вынуждена была довольствоваться частными заказами: общественных и хорошо оплачиваемых женщине не полагалось. Бросив всё, рискнула перебраться в Неаполь. Там боролась с дикими нравами художников-конкурентов и даже получила разрешение на оружие. Добилась долгожданного заказа на фресковую живопись в городке Пиццуоли. Продолжала терпеть недопонимание и финансовые трудности. Решилась на отъезд в Британию – страну с отвратительным климатом и отсутствующей художественной традицией. Артемизия – имя, данное ей при рождении, – в переводе с итальянского означает «полынь». Несмотря на феноменальную энергию и завидную силу духа, Артемизия испытала на своём веку немало горечи. «Автопортрет в виде аллегории живописи» – её манифест, утверждение права называться крупным художником. По тем временам это был чрезвычайно смелый замысел – изобразить в виде аллегории живописи себя, с перепачканными краской запястьями и кулоном в форме мертвой головы. Но Артемизия считала, что такое право она заслужила. Этот чудесный автопортрет написан ориентировочно в 1638-1639 годах, когда итальянка Артемизия перебралась в Англию, куда её настойчиво звал британский монарх Карл V. Он был первым из правителей Туманного Альбиона, по-настоящему увлечённых искусством, и жаждал собрать под сводами Винздорского замка как можно больше знаменитых европейских мастеров – испанцев, итальянцев, голландцев. На этой волне его придворным портретистом стал фламандец Антонис Ван Дейк; даже престарелый Орацио Джентилески, отец Артемизии, получил заказ на роспись потолка Гринвичской резиденции. Сама Артемизия до этого лет 20 не виделась с отцом: она никак не могла его простить. Англия смогла примирить их и вернуть на четверть века назад, когда они вместе – мастер и его помощница – работали над росписями римских церквей. В франко-итальянском фильме «Артемизия» (1997) есть даже кадр, где художница предъявляет отцу именно эту работу, автопортрет, и Орацио восклицает: «Ты стала потрясающей художницей, моя Артемизия!» АртемизияДжентилески Барокко _history

Джеральд Грин (1947) «Departing from Grosmont Station North York Moors Railway» холст, масло. 33х61 см джеральд_грин

"Кенгуру из Новой Голландии" 1772 г. Джордж Стаббс Национальный морской музей, Гринвич. Не ценителям анималистической живописи портрет животного может показаться мало занимательным: просто кенгуру, да и с небольшими изъянами. Но тем не менее картина имеет не только художественную и историческую ценности. В ее истории скрывается целый пласт научных открытий, международных отношений и просто приключений. Сэр Джозеф Бэнкс был участником первого корабельного плавания британцев, посвященного исключительно географическим открытиям. Это знаменитое путешествие капитана Джеймса Кука по Тихому океану, проходившее в 1768-1771 годах. Бэнкс был одной из ключевых фигур в развитии европейского естествознания, натуралист и ботаник, покровитель науки и искусства. В течении двух лет Стаббс писал для него эти две картины. На суд британской публике полотна были представлены в 1773 году в Королевской Академии. Именно здесь англичане впервые смогли увидеть и познакомиться с таким экзотическим животным, как кенгуру из Новой Голландии — это первое название Австралии, которое дали ей голландские мореплаватели в начале XVII в. Забавно, что сам Стаббс никогда не видел кенгуру, а при работе над портретом ориентировался на описания тех, кому посчастливилось в живую лицезреть сумчатое. Ему предоставили шкуру и череп убитого животного, и он, как профессиональный знаток анатомии отлично справился с заданием «удаленно», не считая мелких недочетов (к примеру, неправильные уши). Отныне первооткрывателями кенгуру для европейского мира считаются три человека: Джеймс Кук, Джозеф Бэнкс и Джордж Стаббс. «Кенгуру из Новой Голландии» имеет целую историю борьбы за владение, которая произошла уже в наши дни. Все время картина хранилась у потомков жены Бэнкса. Но 2012 году министр культуры Англии Эд Вейзи, узнав о предстоящей продаже портретов кенгуру и Динго на аукционе за 9,3 млн австралийских долларов анонимному покупателю, объявил о временном запрете на вывоз полотен. Картины были национальным достоянием, и британские власти не планировали прощаться с столь ценными экземплярами. Это дало возможность телеведущему и зоологу Дэвиду Аттенборо (David Attenborough) начать акцию по сбору денег «Сохраним нашего Стаббса». Денег не хватало, и картину собиралась приобрети Национальная галерея Австралии. Срок окончания запрета подходил к концу, и тут в ноябре 2013 года произошло небывалое везение. Фонд семьи Эяля Офера (израильского корабельного магната и миллиардера) пожертвовал на сборы 1,5 миллиона фунтов стерлингов. Это превысило сумму, предложенную австралийцами, и дало возможность Национальному морскому музею в Гринвиче выкупить два портрета. Бизнесмен объяснил свой поступок тем, что картины имеют прямое отношение к британскому мореплаванию, а значит им самое место в морском музее. Изображение Кенгуру кисти Стаббса имеет большое значение не только для искусства Великобритании, но и Австралии. Сэр Рон Рэдфорд — директор Национальной галереи Австралии, выражая желание приобрети портреты животных, в 2013 году говорил, что этот кенгуру более 50 лет служил образцом для множества художников, которые и понятия не имели как он выглядит на самом деле. Героя картины растиражировали с помощью гравюр, а позже работа стала одной из иллюстраций в книге о первом путешествии Кука по Тихому океану. Существует мнение, что кенгуру стал символом Австралии благодаря именно Стаббсу, а также тому факту, что это животное не умеет двигаться назад (на самом деле умеет, просто делает это крайне редко), а значит оно — символ прогресса. К тому же кенгуру на первом гербе Новой Голландии изображен на основе портрета британского анималиста. ДжорджСтаббс Анимализм Романтизм _history

"Зимняя гармония" 1890-е Джон Генри Твахтман В начале девяностых годов 19 века художник Джон Генри Твахман приобретает ферму неподалеку от городка Гринвич в Коннектикуте. Это позволяет ему совмещать жизнь в тихой сельской местности, о которой он давно мечтал, с преподавательской деятельностью в Нью-Йорке, куда от его владений было буквально рукой подать. Вскоре после переезда Твахман напишет в письме своему близкому товарищу и коллеге Уиру о том, что более всего его вдохновляет смена времен года, а в особенности – зима: «Теперь я отчетливо понимаю, насколько важно постоянно жить за городом, в каждое из времен года. Нам нужен снег, и как можно больше. Природа никогда не бывает настолько очаровывающей, как в моменты, когда идет снег. Вокруг стоит такая тишина, и вся земля, кажется, будто укутана покрывалом... Весь мир убаюкивается до полного безмолвия». Вместе с фермерскими угодьями Твахтману достается тихий пруд, окруженный деревцами. Художнику настолько полюбился каменистый ручей Хорснек, впадающий в этот водоем, что он становится частым героем картин Джона Генри. Запечатлевая один и тот же пейзаж в разные поры года, а иногда и в разные дни одного и того же сезона, он оттачивает мастерство в передаче едва уловимых изменений в природе, освещении, погоде. В отличие от работ его французских современников, зимние пейзажи Твахтмана часто монохромны, с приоритетом белого и лишь редкими вкраплениями цвета. Особенно в сравнении с куда более щедро расцвеченными зимними видами ортодоксальных европейских импрессионистов вроде Альфреда Сислея, Камиля Писсарро и Клода Моне. Живопись Твахтмана ограничена и в рамках тематики. Панорамным пейзажам он предпочитает крупный план. Насколько редко он пишет залитые солнцем ландшафты, настолько нечасто (проще сказать – никогда) привлекали его вечерние сумерки. Конек художника – зима во всех ее проявлениях: от почти полностью укрытых снегом бескрайних далей до живописания всех возможных стадий его таяния. Осеннее буйство красок едва вписывалось в его эстетику. «Зимняя гармония» – один из наиболее известных «портретов» облюбованного Твахтманом вида на свой пруд. Среди прочих он выделяется как раз нехарактерным для его снежных ландшафтов цветовым многообразием. В кои-то веки в ход идет практически вся палитра: одних только оттенков синего и лилового не счесть. Да еще желтизна жухлой травы, проступающей сквозь снег, и ржавые остатки листвы на деревцах, и намеки на оттенки зеленого в веточках хвои. Но на этом сходство с французскими импрессионистами заканчивается. В отличие от них, Твахтман работает не раздельными мазками, густо покрывающими полотно, не оставляя просветов, а применяет старую добрую лессировку, нанося почти сухие краски поверх первичной основы. Его кисть свободно порхает по холсту, так что основные оттенки и штрихи просвечивают сквозь прерывистую, неравномерную текстуру верхнего слоя. Это приближает его манеру к тонализму, создавая ощущение интимности и уюта, присущее картинам художника Уира и поздним работам пейзажиста Джорджа Иннесса. ДжонГенриТвахтман Пейзаж Импрессионизм _history