«Несчастный случай» 1926г. Лоуренс Стивен Лаури Обсудить смысл картины можно...

"Заклинательница змей" Анри Руссо, 1907 > Париж, д'Орсе 1907 год стал переломным в творчестве многих французских художников – весной в Париже проходила выставка африканской скульптуры. Африканские мотивы стали проскальзывать в работах именитых мастеров. Осенью того же года Анри Руссо заканчивает работу, которую называет «Заклинательница змей». Лунной ночью на берегу реки женщина играет на свирели, призывая змей. Она обнажена, глаза широко раскрыты, длинные черные волосы распущены и опускаются до самых колен. По легенде о Мамми Вате (африканской повелительнице вод) для исполнения желания нужно призвать змею и суметь выдержать её взгляд. Неслучайно рядом с заклинательницей появляется розовая колпица, как олицетворение мечты. Одно неверное движение и змеи накинутся на птицу. Страхи могут уничтожить даже самую заветную мечту.

"Мистер и миссис Кларк и Перси" Дэвид Хокни, 1971 > Лондон, Тейт На картине изображены друзья художника – Осси Кларк и Селия Биртуэлл, у которых он был свидетелем на свадьбе. У них жили два кота – Перси и Бланш, но на коленях Осси сидит именно Бланш. Художник посчитал, что для названия больше подойдёт имя Перси. При написании Хокни опирался на «Портрет четы Арнольфини» Яна ван Эйка. Но если у Эйка главный муж, то Хокни главной изобразил жену. Она стоит в полный рост, возвышаясь над мужем и как бы давя на него. Ещё одним символом у «Арнольфини» Эйк сделал собаку, символ верности и преданности. Хокни же усадил на свою картину изящную белую кошку, которая издавна символизирует лукавство и измену. И это не случайно – Осси изменял своей жене и даже не скрывал этого. Сама Селия была верна мужу, о чём говорят белые лилии возле неё. Жизнь Осси скатилась под откос, что привело к смерти в 1996 году. А вот его жена – до сих пор преуспевающий дизайнер.

"Гора Сент-Виктуар" 1887 г. Поль Сезанн Институт искусства Курто, Лондон. Сезанн жил одновременно с художниками-импрессионистами, участвовал в первой и третьей выставках, организованных «Анонимным обществом живописцев, скульпторов и граверов», он выходил на пленэры вместе с Писсарро и избавлялся от темных красок под его влиянием. Но именно пейзаж – тот художественный жанр, в котором Сезанн оказался самым неимпрессионистичным художником своего времени. И дело тут не в палитре и не в технике. Сезанн терпеть не мог теорий искусства – он как будто всегда боялся случайно увязнуть в одной из чужих стройных систем мировоззрения. В последние 20 лет жизни, сведя общение с художниками, писателями и семьей в основном почти к эпистолярному, он с удовольствием закрылся в небольшой студии и занялся поисками своей «земли обетованной». В картинах импрессионистов, пытавшихся поймать сиюминутное и временное, Сезанн не видит той монументальности и философской основательности, которая позволит этим картинам когда-нибудь оказаться на стенах Лувра. Нет-нет, он давно уже не грезит о славе и Лувре – он просто мучительно хочет выполнить одновременно несколько важных для себя задач: дать зрителю почувствовать красоту мест, столь близких и волнительно прекрасных для него лично, передать исключительно собственные эмоции и переживания от увиденного и при этом освободить изображение от всего лишнего и вскрыть через него логику природы, найти непреходящее, вечное – то, что присутствует на картинах старых мастеров. И выходя ежедневно, десятки раз, с утра до вечера писать гору Сент-Виктуар в разных ракурсах, он не ищет нюансов освещения в разное время года и суток, он ищет суть горы. Он начинает писать не сразу, проводит часы, молча всматриваясь в пейзаж, пока к нему не придет виденье будущей картины. Он делает много акварельных и пастельных набросков, откладывает одну картину и берется за другую, растягивая работу над ними на несколько лет. Постепенно изображения горы становятся все более лаконичными и иногда почти абстрактными. Эту картину Сезанн показал своим землякам на выставке, устроенной в Эксе в 1895 году Обществом художников-любителей. Они уже давно начали подумывать, что возможно Сезанн – не просто сумасшедший лицедей и к нему стоит присмотреться, решились в конце концов попробовать. Уже не ждущему признания художнику это предложение очень польстило. Он отправил на выставку две свои картины, увидев которые, смелые и прогрессивные художники-любители сразу забыли о желании быть смелыми и понять Сезанна – они повесили картины повыше, над входной дверью, чтоб в глаза сильно не бросались. Единственным человеком, который выразил художнику восторг от «Горы Сент-Виктуар», был сын местного бакалейщика Жоашим Гаске, начинающий поэт, позже написавший книгу о Сезанне. Растроганный Поль подарил юному Жоашиму картину. ПольСезанн Постимпрессионизм _history

Лев на площади Сан-Марко Задумывались ли Вы, почему на колонне на площади Сан-Марко в Венеции именно Лев? Всё просто: лев это символ Святого Марка — одного из четырех евангелистов. А что же с остальными? Лев - символ Святого Марка, Ангел – символ Святого Матфея, Телец – символ Святого Луки, Орёл – символ Святого Иоанна. Эти четыре животных стали символами евангелистов неслучайно. Традиционное толкование таково: Лев символизирует действенность, господство и царская власть Христа-Царя. Ангел (Человек) символизирует человеческую природу Христа, его воплощение. Телец (бык, вол) символизирует священнодейственное и священническое достоинство Христа, его жертву. Орел символизирует дар Святого Духа, носящегося над церковью, а также Вознесение Господне.

Ветвь омелы 1790 Фрэнсис Уитли Сюжет картины, на первый взгляд, может показаться странным и непонятным, но это только если не знаешь обычая, который связан с ветвью омелы. Присмотритесь, под потолком подвешена веточка. Подвешенный к потолку пучок омелы (вечнозелёное кустарниковое растение) – традиционное рождественское украшение в Англии до распространения рождественской ёлки во второй половине XIX столетия. Считалось,что если мужчина и женщина оказывались под омелой, они могли поцеловаться. Происхождение обычая неизвестно, но есть предположение, что в нем отразились архаические свадебные обряды – согласно древнеримским историкам, омела использовалась в ритуалах друидов в дни зимнего солнцестояния. Они считали вечнозелёную омелу священным растением. В качестве рождественского украшения омела упоминается впервые в середине XVII века. Персону, случайно оказавшуюся под висящей веткой омелы, позволялось поцеловать любому. Отсюда происходит название «ветка поцелуев».

Тут сейчас будет о довольно спорной выставке и о смерти, поэтому вы, если что, пролистайте это дело просто. Меня тут, видимо, как эксперта по любым вопросам, пару раз попросили высказаться на тему выставки “Body Worlds”, которая сейчас проходит на ВДНХ и которую, что особо иронично, пытаются закрыть деятели, относящие себя к коммунистической партии. И, хоть я обычно не лезу в современность, тут решила поддаться и ответить. В двух словах, о чем тут речь: в Москву снова приехала выставка немецкого анатома Гунтера фон Хагенса, на которой все экспонаты собраны из частей настоящих человеческих тел. И, конечно, это вызывает множество вопросов, диалогов и, куда без них, скандалов. Гунтер фон Хагенс в 1977 году изобрел особый способ консервации анатомических препаратов, который называется пластинацией - это когда воду и липиды в биологических тканях заменяют смолами и полимерами. Вот описание процесса от автора: “Этот метод я изобрёл случайно в 1977 году, когда был ассистентом в Анатомическом институте Гейдельбергского университета. Я спрашивал себя, рассматривая выставленные препараты, залитые полимером, почему их заливают, а не вводят полимер внутрь? Тогда-то мне и пришла в голову идея пропитать препараты биополимером при помощи вакуума. Для этого препарат сначала нужно погрузить в ледяной ацетон. Когда в результате диффузии вода в тканях заменится ацетоном, вещество следует погрузить в биополимер. Ацетон вакуумным способом откачивается, и его место в тканях заполняется силиконом. После этого с веществом можно работать как с художественным материалом”. Тело как художественный материал. А нужно ли нам такое? Ну, начнем с того, что человеческое тело - штука безумно интересная. Анатомия как наука появилась в эпоху Возрождения и первым анатомом был вовсе не врач, а наш любимый художник Леонардо да Винчи. Он вскрыл, разобрал на запчасти и описал с точки зрения механики более тридцати трупов. За ним следовала целая плеяда выдающихся анатомов, которые разбирали устройство человеческого тела, то и дело открывая что-то новое и потрясающее - то риолановы аркады, то вормиевы кости, то евстахивеву трубу или капсулу Глиссона какую. Каждая крохотная мышца, косточка, связочка, из которых собрано это чудо, наше тело, в результате кропотливой работы и бесконечных зарисовок десятков, сотен ученых были описаны и поняты. Надо ли говорить насколько огромный вклад это внесло в медицину? Но еще интереснее то, что это все оказалось огромным вкладом в искусство. Я не зря выше там про зарисовки написала - между врачами и художниками издавна существует тесная связь, и как раз в эпоху Возрождения художники и врачи входили обычно в один цех и имели общего покровителя - святого Луку. Художники эпохи Возрождения учили анатомию не по атласам и манекенам, а именно что по трупам и даже иногда их воровали с кладбищ под покровом ночи. Проблема воровства покойников докторами и рисовальщиками встала в какой-то момент настолько остро, что на захоронениях даже начали устанавливать специальные приспособления - клетки или тяжелые плиты, которые не под силу было быстро взломать или перетащить. В случае же с работами Гунтера фон Хагенса, который себя считает продолжателем традиций анатомов эпохи Возрождения и даже специально, чтоб это подчеркнуть, постоянно носит черную шляпу, как это было принято у анатомов тех времен, мы имеем дело с донорами, которые добровольно при жизни завещали свои тела. То есть это свободное выражение воли людей, которые, видимо, слишком буквально восприняли идею попадания в музеи после смерти.

Эту историю мне прислала замечательная художница Армине Х. Удивительно, как жизнь иногда подкидывает нам такие повороты: "Итак, напишу интересную историю, в неё сложно поверить, но это история полностью правдивая. Некоторое время назад, мне поступил заказ на портрет пастелью, человек который его заказал, хотел подарить его своему дорогому другу на 23 февраля. В итоге он отправил мне фотографию, и я приступила к работе, но по ходу написания портрета я почувствовала, что лицо человека мне очень знакомое, что где-то я его раньше видела. Тогда я загрузила его фотографию через сервис Яндекс.Картинки и оказалась в шоке, выяснилось, что его разыскивают родственники через сервис Жди Меня! Все данные по поиску я передала Заказчику, и он сразу же передал это своему другу, а вот что было дальше, я не знаю, но надеюсь, что все хорошо! А что думаете вы, Заказчика свела со мной судьба или счастливый случай?" Узнайте продолжение этой и других историй портретов на канале художницы — https://t.me/armine_art

​Изучать историю искусства можно бесконечно, но с чего начать? Как разложить по полочкам все эпохи, термины и имена? Лекторий «Синхронизация» подготовил отличный «первый шаг» — онлайн-курс «Гид по истории искусства». Это видеокурс, в котором 9 занятий. Каждое посвящено одной из эпох в истории искусства — от Античности до начала ХХ века. На курсе вы увидите развитие европейского искусства как единый процесс, а не набор случайных картин. Узнаете об основных чертах каждой эпохи и сможете закрепить знания, проходя тесты и изучая памятки к курсу. Для подписчиков канала на курс действует скидка 30% до 5 апреля по промокоду: kartiny8 Чтобы получить скидку, введите промокод в блоке оплаты на странице курса. Промокод действует и на другие курсы Синхронизации. Посмотреть все курсы можно по ссылке. https://telegra.ph/file/b3ae13dc0c75cde8aed0c.jpg

"Автопортрет в виде аллегории живописи" 1630-е Артемизия Джентилески Королевское художественное собрание в Виндзорском замке. Среди всех автопортретов Артемизии Джентилески шедевром является именно этот – сравнительно поздний, британский. Контрастная светотень и характерный колорит напоминают об усвоенных ею в юности уроках Караваджо, а очень необычный ракурс объясняется просто: когда бы перед загрунтованным холстом, над которым работает Артемизия, стояло зеркало, то, слегка повернув голову, она бы увидела себя именно в таком положении. Если датировка картины верна, то здесь Артемизии должно быть около сорока пяти. Она мать четверых детей – двух умерших мальчиков и двух оставшихся в живых девочек, одна из которых незаконнорождённая, а вехи прожитой жизни Артемизии похожи на этапы авантюрного романа. В 12 лет она начала учиться живописи. В 17 была изнасилована своим учителем перспективы Агостино Тасси. В 18 пережила громкий судебный процесс в Риме, обиду на отца, на любовника и на всех мужчин скопом. В 19 скоропалительно вышла замуж за почти случайного человека и уехала во Флоренцию. Там, несмотря на скандальную славу, добилась успеха, покровительства семьи Медичи, дружбы с Галилеем и даже (первой среди женщин!) членства в Флорентийской академии изящных искусств. Однако вынуждена была довольствоваться частными заказами: общественных и хорошо оплачиваемых женщине не полагалось. Бросив всё, рискнула перебраться в Неаполь. Там боролась с дикими нравами художников-конкурентов и даже получила разрешение на оружие. Добилась долгожданного заказа на фресковую живопись в городке Пиццуоли. Продолжала терпеть недопонимание и финансовые трудности. Решилась на отъезд в Британию – страну с отвратительным климатом и отсутствующей художественной традицией. Артемизия – имя, данное ей при рождении, – в переводе с итальянского означает «полынь». Несмотря на феноменальную энергию и завидную силу духа, Артемизия испытала на своём веку немало горечи. «Автопортрет в виде аллегории живописи» – её манифест, утверждение права называться крупным художником. По тем временам это был чрезвычайно смелый замысел – изобразить в виде аллегории живописи себя, с перепачканными краской запястьями и кулоном в форме мертвой головы. Но Артемизия считала, что такое право она заслужила. Этот чудесный автопортрет написан ориентировочно в 1638-1639 годах, когда итальянка Артемизия перебралась в Англию, куда её настойчиво звал британский монарх Карл V. Он был первым из правителей Туманного Альбиона, по-настоящему увлечённых искусством, и жаждал собрать под сводами Винздорского замка как можно больше знаменитых европейских мастеров – испанцев, итальянцев, голландцев. На этой волне его придворным портретистом стал фламандец Антонис Ван Дейк; даже престарелый Орацио Джентилески, отец Артемизии, получил заказ на роспись потолка Гринвичской резиденции. Сама Артемизия до этого лет 20 не виделась с отцом: она никак не могла его простить. Англия смогла примирить их и вернуть на четверть века назад, когда они вместе – мастер и его помощница – работали над росписями римских церквей. В франко-итальянском фильме «Артемизия» (1997) есть даже кадр, где художница предъявляет отцу именно эту работу, автопортрет, и Орацио восклицает: «Ты стала потрясающей художницей, моя Артемизия!» АртемизияДжентилески Барокко _history

"Женщина с зонтиком" 1875 г. Клод Моне Национальная галерея искусства, Вашингтон. Клод Моне честно признавался, что кроме живописи и садоводства ни на что больше не годен. И пожалуй, хуже всего ему удавалась роль мужа, особенно в первый раз. Камилла Моне оказалась одной из самых несчастных и печальных женщин во всей истории живописных героинь и жен художников. 18-летняя натурщица Камилла Донсье, дочь торговца, позировала юному красавчику Моне для картины «Женщина в зеленом», одной из самых успешных и стремительно прославившихся. Картину не просто приняли в Салоне, но и удостоили нескольких лестных отзывов. Камилле приятно, Моне счастлив, они молоды, влюблены и им кажется, что все прекрасное в их жизни только начинается. Следующие несколько отчаянных лет Камилла и Клод живут в сырых, холодных комнатах, часто без света и отопления и очень часто без еды. Бывает, что Ренуар приезжает к ним в гости, чтобы писать вместе с Клодом (в том числе - и Камиллу), и привозит немного хлеба – на несколько дней хватает. Иногда среди ночи они собирают вещи и бегут из очередного сельского домика, зная, что наутро не смогут заплатить хозяину долг за несколько месяцев. Клод работает с утра до вечера, как одержимый, не получая ни одобрения в официальном Салоне, ни признания среди заказчиков. Его картины не покупают. Хотя бы за 30, за 50 франков – он готов получить любые копейки. Когда Камилле придет время рожать, Моне уедет искать вдохновения – не очень-то похоже на безумную любовь. Издалека он будет в письмах умолять Фредерика Базиля выслать голодной Камилле денег, взывая к его человеколюбию, а вернувшись ненадолго, почти с удивлением обнаружит, что ребенок его по-настоящему радует. Отец и тетка Моне, узнав о его любовнице, отказывают в содержании и требуют бросить и возлюбленную, и новорожденного сына. Клод пишет Камиллу взахлеб, постоянно – и почти на всех портретах в глазах Камиллы такая бездонная пропасть и такая непоправимая печаль, что опознавать ее среди моделей художника можно именно по этой безнадежности. Она умрет в 32 года, в 1879-м, в страшных мучениях, всю заботу о ней во время тяжелой болезни возьмет на себя другая женщина, Алиса Ошеде, которая к тому времени будет в доме Моне чувствовать себя полноправной хозяйкой. Пройдет больше 10 лет – и призрак Камиллы с зонтиком Моне случайно увидит, возвращаясь вечером после пленэра в своем саду в Живерни. На насыпи, на фоне огромного неба, стояла его падчерица Сюзанна. «Вылитая Камилла в Аржантее! Завтра придем сюда, ты мне будешь позировать!» Он ставит Сюзанну в нужную позу, запрещая шевелиться и гонясь за призраком давно ушедшей за горизонт Камиллы. Он в ярости пинает ногами один из двух этюдов (1 и 2), рвет холст, Сюзанна теряет сознание от зноя, Моне в отчаянии – у него ничего не получается. У женщины с зонтиком, повернутой влево, и у женщины с зонтиком, повернутой вправо, не видно лица. Критики в один голос заявляют, что это шедевры, по сравнению с первой картиной, написанной в Аржантее, более динамичные, идеально уравновешенные, мастерски исполненные и создающие ощущение живописной целостности. Но когда видишь все три рядом, трудно отделаться от мысли, что безликие, застывшие в правильных позах правая и левая женщины – два неподвижных призрака той легкой, внезапно повернувшейся к художнику, тревожной, еще живой, но уже готовой скрыться за холмом Камиллы. КлодМоне Импрессионизм _history

В 2007 году студентка из Берлина купила на блошином рынке диван за 150 евро. Год она беспечно спала на нем, ничего не подозревая, а затем случайно обнаружила внутри картину венецианского живописца Карло Сарачени «Подготовка к поездке в Египет» (1605-1610). С помощью аукционного дома счастливая обладательница клада продала картину за 19 200 евро.

"Уличная сцена в Берлине" 1914 г. Эрнст Людвиг Кирхнер Новая галерея, Нью-Йорк. В 2006 году «Уличная сцена в Берлине» Эрнста Кирхнера - одна из самых важных картин немецкого экспрессионизма, как утверждали аукционисты, - была продана в частную коллекцию. Запутанная история, которая вызвала волну негодования среди искусствоведов, политиков, журналистов и любителей живописи – крайне редко произведения такой ценности уходят в частные руки из общественного музея. Brücke museum (музей, посвященный деятельности художественного объединения «Мост») вынужден был отдать картину Аните Хальпинс, которая заявила, что она прямая наследница коллекционера-еврея Альфреда Гесса, первого владельца картины. Ее дед вынужден был продать картину за бесценок во время преследования евреев национал-социалистической партией. В соответствии с Вашингтонской декларацией 1998 года власть Берлина согласилась снять картину с музейной стены и передать семье первого владельца. На аукцион Christie's картина попала в том же году и была продана по рекордной для Кирхнера цене – 38 миллионов долларов. Новым владельцем «Уличной сцены» стала Neue Gallery, частная нью-йоркская галерея. Споры вокруг этого решения не утихают уже много лет: обыкновенный коммерческий ход со стороны наследницы, комплекс вины со стороны немецкой власти, ненадежность сведений о первом владельце и тех причинах, которые побудили его к продаже (а может и не было никакого преследования? может, Альфред Гесс просто продал картину и получил за нее хорошие деньги?). В любом случае, возмущаются галеристы и искусствоведы, нельзя просто взять и отдать настолько значительный музейный экспонат, доступный миллионам людей, во владение одному человеку. Эрнст Людвиг Кирхнер написал 11 картин с берлинскими ночными уличными сценами в последний предвоенный год, 1913. Он переехал из провинциального и тихого Дрездена в Берлин, самый быстро растущий и самый освещенный город в начале ХХ века. Здесь резко меняется художественная манера Кирхнера, писавшего до сих пор обнаженную натуру среди дикой природы во время летних вылазок на Морицбургские озера. Город Кирхнера – это мегаполис, в котором одиноко и неуютно, который одинаково возбуждает и пугает обилием возможностей, агрессивным светом ночных клубов, ресторанов, театров, кабаре, кинотеатров. Героини этой живописной серии – берлинские проститутки, ярко одетые и вызывающе заметные. Позднее искусствоведы скажут о том, что продажная любовь для Кирхнера – это символ: коммерческой основы всех внутригородских отношений, процветавшей коррупции, битвы между личной свободой и цензурой в искусстве и одновременно продажности искусства. Все эти смыслы художник вряд ли формулировал как программу и художественную задачу – Кирхнер пишет не социальный пасквиль, а собственные ощущения и состояние ума, собственное отчаянье и одиночество. Не смотря на то, что между мужчинами-клиентами и городскими проститутками должен происходить сейчас бессловесный договор, не смотря на то, что пространство картины перегружено и плотно заполнено фигурами людей, все взгляды направлены в разные стороны и все движения разрознены. Здесь каждый сам по себе. Проводя вечера на центральных улицах и площадях, Кирхнер делает множество зарисовок – ему теперь хватает нескольких линий, чтобы обозначить движение, характеры, выражения лиц. Он пишет позже о том, что попытка передать движение привела его к отказу от одноточечной перспективы, именно несколько точек зрения способны создать ощущение хаотичного, разрозненного движения. Обрезанные фигуры на первом плане картины создают ощущение случайного снимка, сделанного в гуще быстро движущейся толпы. Вытянутые, угловатые лица – влияние одновременно двух равноудаленных от окружающей действительности традиций: экзотические африканские маски и древняя готическая иконография. ЭрнстКирхнер Экспрессионизм _history

Мёртвый Христос 1475–1478 Андреа Мантенья Пинакотека Брера, Милан Супер оригинальное композиционное решение. Тело Христа лежит не параллельно, а перпендикулярно горизонтальной оси. Смелость и сложность такого решения неожиданно для Раннего Ренессанса. Резкое сокращение перспективы позволяет видеть и лицо Христа, и раны на его ступнях. При этом есть нюанс: ступни Христа уменьшены, а голова, по сравнению с ними, увеличена. Подобное искажение пропорций не случайно: если бы Мантенья передал реальное соотношение между ступнями и головой, основное место на холсте заняли бы ноги, что помешало бы восприятию главного центра картины — головы Христа. Это доказывает, что эксперимент с перспективой — не самоцель, а средство решения сложной художественной задачи. Тело Христа покоится на мраморной плите (камне помазания); слева Богородица и апостол Иоанн. Выше в левом углу фрагмент ещё одного лица. Возможно, это Мария Магдалина, на что указывает стоящий в изголовье Христа сосуд с миром.

Поле 1973 Михаил Савицкий Михаил Савицкий ушел на фронт девятнидцатилетним. Он оборонял Севастополь все 250 дней, пока город держался. Когда Севастополь был взят, он попал в плен, прошел через 3 концлагеря: Дюссельдорф, Бухенвальд, Дахау. Большая часть работ художника - картины военной тематики. Одна из наиболее выдающихся — «Поле». Название с двойной символикой: с одной стороны, это поле жатвы, где колосятся хлеба, а с другой стороны, это поле военных действий. Багровое небо символизирует пожары. В 1941-м урожай жгли, чтоб не достался врагу. В его картинах часто отмечают ярко выраженные христианские мотивы. Тут золото колосьев неслучайно находится в цветовом сочетании с образами советских солдат. Очевидна аллюзия на слова Христа: «Если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода». Теми семенами, которые падают в поле становятся жизни советских солдат. Они жертвуют собой ради последующих поколений.

Рыбалка 1981 Баския Прославился как граффити-художник в Нью-Йорке, а затем, как неоэкспрессионист. С 1977 года, в 17 лет, Баския и его друг Al Diaz рисовали граффити на стенах зданий в Манхеттене, подписываясь SAMO или SAMO shit. А в декабре 1978 года в Village Voice опубликовала статью о них. Проект закончился эпитафией SAMO IS DEAD. В 1982 году Баския познакомился с Энди Уорхолом и они много работали вместе. С 1983 по 1985 года пара сделала работы, которые наложили виртуозные граффити Баскии на яркие поп-образы Уорхола. Они работали вместе, влияли на творчество друг друга. Их отношения продолжались до смерти Уорхола в 1987 году. С 1984 многие друзья Баския начинают отмечать его всё более странное поведение, вызванное приёмом наркотиков. Баския пристрастился к героину в годы жизни среди уличных художников Нью-Йорка. Баския умер от случайной передозировки наркотиков 12 августа 1988 года в своей студии на Грейт-Джонс-стрит. Ему было 27 лет.

Иссякли идеи? Нет вдохновения? А практиковаться-то надо! На такой случай у ArtCraft есть трехминутный тест. Спешл фор ю. Ответь на 5 вопросов и получи свой идеальный мудборд: https://bit.ly/2Qq1hoh

Предположительно, в 1445 году португальский художник Нуну Гонсалвеш написал здоровенный полиптих, который называют Алтарем святого Винсента. Нуну Гонсалвеш - ужасно загадочная личность. Не известно ни когда он родился, ни когда умер, и не слишком понятно где он выучился рисовать, потому что в пятнадцатом веке в Португалии он был такой вот один - ни до него, ни одновременно с ним, на даже долго после в Португалии таких мощных живописцев не было. Ну вот разве что известно, что в 1428 году в Португалию приехал Ян ван Эйк в качестве участника посольства, что прибыло сватать Изабеллу Португальскую за Филиппа Доброго, и затусил в Лиссабоне на целый год. Но успел ли он поучить Гонсалвеша чему-нибудь или хотя бы был ли с ним знаком - об этом можно только гадать. Известно, что Гонсалвеш между 1450 и 1472 годами был придворным художником. Про него почти позабыли, настолько, даже считали вымышленным персонажем. Упоминания его эпичного полиптиха в исторических хрониках остались - в трактатах шестнадцатого века его описывали как картину, созданную для часовни Святого Винсента в Лиссабоне, но считалось, что если такая работа и существовала, то точно давным давно погибла - то ли во время Иберийской унии, когда Габсбурги набежали на Пиренейский полуостров и им не понравилось, что на картине изображены члены королевской семьи, но не той; то ли дело было во время Великого лиссабонского землетрясения, когда вообще погибло все подряд, от королевских дворцов, музеев, библиотек и трети населения Лиссабона до португальских колониальных амбиций. В общем, стала история про какую-то здоровенную и очень классную картину постепенно забывающейся сказкой и так было до тех пор, пока в 1882 году вдруг ее не нашли случайно в хранилище монастыря Сан Висенте де Фора. Вообще, конечно, эта находка поразила всех. Было не совсем понятно чего это нашли, но то что это невероятный шедевр было ясно всем и сразу. Исследователи бросились разбираться и, собственно, пришли к выводу, что вот он, легендарный алтарь Нуну Гонсалвеша. К слову, больше никаких его картин до нас не дошло. Иногда щекастенький портрет Жуаны Португальской еще приписывают кисти Гонсалвеша, но, вроде уже договорились, что его, скорее всего, написал какой-то неизвестный ученик художника. На пяти створках высотой 2,2 метра изображены вообще все. За створками закрепились названия (слева направо) - Монахи, Рыбаки, Инфант, Архиепископ, Рыцари и Реликвия. Инфант и Архиепископ шириной 128 сантиметров, все остальные - по 64 см, написано все это темперой и маслом на дубовых панелях. Имя, под которым нынче картина известна, дал ей в 1910 году португальский исследователь Жозе де Фигейреду, который, собственно, предположил, что тут все поклоняются Святому Винсенту и все понятно. Фигейреду написал о картине огромный подробный труд и был проделанной работой очень доволен. Но через пятнадцать лет в обсуждение ворвался другой исследователь, Жозе Сарайва, и заявил, что Фигейреду не прав и на самом деле главный во всей тусовке на панно - дон Фернанду, святой инфант. Фернанду был шестым сыном короля Жуана I, с детства религиозным и кротким юношей, которого за его такую кротость Папа Римский даже сделала кардиналом. В 35 лет Фернанду и его братья отправились в Северную Африку и попытались захватить Танжер, а в итоге нарвались на превосходящие силы противников и Фернанду попал в плен к злым маврам. Там его обижали, отказывались менять на других заложников, отправили в итоге работать рабом в конюшни, где он заболел и умер. Поэтому его в 1470 году причислили к святым. И вот, Жозе Сарайва настаивал на том, что на полиптихе юноша в черном, который стоит перед святым преклонив колено - это главный персонаж всего повествования, Святой Фернанду, покровитель Лиссабона, и его чествование всеми-всеми, включая и Святого Винсента, который его принимает где-то, вероятно даже в раю.

Искусство многолико. Heather Hansen – удивительный художник из Нового Орлеана, которая не просто рисует картины, а делает это всем телом, в танце, зажав по бруску древесного угля в каждой руке. Хезер чаще создает картины в студии, но время от времени делает показательные выступления, где творит свои шедевры. Толпы поклонников собираются вокруг, чтобы посмотреть, как художница извивается по белому полотну в порыве вдохновения. Несмотря на то, что Хезер работает в одной единственной технике, картины получаются каждый раз разные, поражая окружающих своей лаконичностью и симметричностью. Рисовать в такой манере Heather Hansen начала случайно. Она одинаково любила графику и танцы, поэтому всегда старалась уделить обоим увлечениям равное количество времени. Постепенно художница приспособилась танцевать во время рисования, а потом и вовсе объединила эти 2 направления искусства, создав свою собственную разновидность творчества.

"Зонтик" 1777 г. Франсиско Гойя Национальный музей Прадо, Мадрид. Увлекательная «Санта-Барбара» «Санта-Барбара» – это не только бесконечная американская мыльная опера. В Испании XVIII века так же называлась королевская ковровая фабрика – мануфактура «Санта-Барбара» (или, сказать проще, фабрика святой Варвары). «Совпадение? Не думаю», – так и тянет пошутить, тем более что и задача у обеих Санта-Барбар была примерно одинаковой: на длительное время сделать людям красиво, а также приятно, весело и интересно. Испанская «Санта-Барбара» для этой цели выпускала гобелены – большие безворсовые ковры ручной работы с жизнерадостными сюжетами и исполненными изящества харизматичными героями. Такие гобелены могли занимать почти всю стену, и ими с удовольствием декорировали не только частные дома, но и королевские покои. Вот на такую фабрику гобеленов и устроился работать приехавший в конце XVIII века в Мадрид из Сарагосы молодой художник Франсиско Гойя (справедливости ради скажем – попал он туда не с улицы, а по протекции Франсиско Байеу, придворного художника и старшего брата жены Гойи Хосефы). Задачей Гойи было создавать рисунки, на основе которых «Санта Барбара» будет ткать гобелены. Какие же сюжеты могут подойти? Кстати сказать, во Франции примерно в это же время или чуть раньше фабрику гобеленов возглавлял коллега Гойи – знаменитый художник Франсуа Буше. Темы для гобеленов выбирались идиллические: у французов это были резвящиеся на лоне природы пастухи и пастушки, в Испании персонажами гобеленов тоже были люди из простонародья – махо и манолас. Махо – это представители испанских городских низов, весёлые, темпераментные и витальные. Они готовы в любой момент схватиться за нож, не дураки выпить и вообще довольно криминализированы (как всякие социальные «низы») и в то же время остаются хранителями народных традиций. Их страстных подруг называют «махи» (отсюда – название известных картин Гойи). «Махи» – женщины легкого нрава и таких же правил, что отличает их от «манолас» – приличных девушек строгих правил, этаких «благородных мах», впрочем, столь же безоглядно уверенных в собственной неотразимости. Во времена Гойи изображения махо, мах и манолас были чрезвычайно популярны. Их национальные наряды были так выразительны, ярки и красивы, что даже аристократки, женщины из знатных родов, очень любили время от времени, особенно во время карнавалов и светских вечеринок, наряжаться в народном духе. Это было модно, а в текущей политической ситуации еще и помогало сохранять национальную идентичность. Особой приверженностью к испанскому народному костюму отличалась небезызвестная герцогиня Альба. На ростовых портретах Гойи она, аристократка, как раз одета в испанском народном стиле. Картоны Гойи для «Санта-Барбары» Всего Гойя выполнил не менее шестидесяти монументально-декоративных панно, служащих эскизами для гобеленовой мануфактуры. Их отличает удивительная, не представимая в дальнейшем творчестве Гойи искрящаяся жизнерадостность, многообразие и звучность палитры. Гойя вдохновенно создаёт счастливую утопию «естественного человека» с опорой на глубоко народные образы и представления о мире – образы той среды, откуда вышел и он сам. Картоны Гойи едва не были утрачены. После создания шпалер эскизы, на основе которых делались гобелены, становились не нужны. Сам Гойя, чей ранний период исследователи назовут «гобеленовым», не очень любил эти работы, справедливо полагая, что способен на большее, и не собирался их хранить. Картоны были забыты и некоторое время их местонахождение оставалось не известным. В 1860-х они были случайно обнаружены в каком-то подвале и переданы в Прадо. Гобелен Гойи «Зонтик» «Зонтик» – один из самых жизнерадостных и красивых картонов Гойи. Он изображает молодую манолас, сидящую на траве с маленькой собачкой на коленях. День солнечный, и чтобы красотка не обгорела, её услужливо прикрывает зонтиком юный махо в бархатном костюме и головном платке, которые, наряду с широкополыми шляпами, любили носить молодые испанцы. ФрансискоГойя Романтизм _history

"Ужин" 1902 г. Лев Самойлович Бакст Государственный Русский музей. На картине Бакста «Ужин» изображена жена Александра Бенуа Ася, в девичестве – Анна Кид. Кстати, сам Бакст эту работу предпочитал называть «Дама с апельсинами» или «Дама в ресторане». На пятой выставке «Мира искусства» в феврале 1903 года вокруг «Ужина» разразился скандал. Даже великий князь Владимир Александрович с супругой укорили художника в скабрезности и неприличной игривости. Чем же эпатировала искушенную публику эта невинная по сюжету картина? Идеолог передвижников Владимир Стасов раскритиковал «Ужин» Бакста, камня на камне от него не оставив. Он назвал героиню «кошкой в дамском платье», а саму картину – невыносимой вещью. «…ее мордочка в виде круглой тарелки, в каком-то рогатом головном уборе; тощие лапы в дамских рукавах протянуты к столу, но она сама смотрит в сторону, словно поставленные перед нею блюда не по вкусу, а ей надо стащить что-нибудь другое на стороне; талия ее, весь склад и фигура – кошачьи, такие же противные, как у английского ломаки и урода Бердслея». Сравнение с Бердслеем вполне уместно, а оценочное суждение Стасова спорно. Леон Бакст действительно написал картину в стиле модерн. И кошачьей грации героине не занимать. При внешней сдержанности сюжета изображенная женщина действительно завораживающе чувственная и манящая. Да и сама обстановка может вызвать разные трактовки. Это что же, она изволит в одиночестве в ресторане ужинать? Известно, что за девицы ходят одни в ресторан! Изысканный головной убор, богатый наряд, небрежно брошенная на спинку стула меховая горжетка – дама явно обеспеченная (и у благочестивого обывателя возникает вопрос, откуда ее обеспеченность). А самое невыносимое – дерзкий взгляд! Ох и доставалось за него изображенным в одиночестве красивым женщинам. Будь речь о скандальной «Олимпии» Мане, или овеянной легендами «Неизвестной» Крамского, или бросающей вызов парижскому обществу женщине из кафе на картине Репина. Всем авторам досталось за эти картины, а уж что говорилось о самих героинях! Помимо упреков в безнравственности Баксту пришлось выслушать много нелицеприятного и по поводу примитивного колорита. Отставим в сторону вопросы морали, но однозначно опротестуем последнее утверждение. При минимальном количестве использованных цветов Бакст проявил виртуозное владение колоритом, изобразив удивительно богатые переходы, переливы, оттенки и контрасты. Чего стоят складки скатерти! Были и положительные отзывы на «Даму с апельсинами». К примеру, критик и философ Василий Розанов пришел в восторг от картины. В героине он увидел стильную, тонкую декадентку «с улыбкой аля-Джоконда». Кстати, любопытный и забавный нюанс. Возможно, свою лепту в скандализацию «Ужина» внесли устроители выставки. То ли случайно, то ли по чьему-то умыслу рядом с модерновой изящной дамой Бакста оказались «Три бабы» Малявина. Невольное сопоставление зрителями этих образов: крепких крестьянских баб и изящной декадентки – наводило на множество мыслей. Такие разные! Такие ли разные? Так далеки друг от друга! Полно, да правда ли далеки? Эти рядом расположенные ипостаси женственности не могли не взволновать посетителей выставки, потому разговоры об «Ужине» долго не смолкали. ЛевБакст Модерн _history

Ответ. «Единоборство Мстислава с Редедей» — картина русского художника Николая Константиновича Рериха, написанная в 1943 году. Рерих изобразил исторический сюжет, повествующий о победе русского князя Мстислава Владимировича над Редедей, предводителем племени касогов. В Лавре́нтьевской ле́тописи под 1022 году сообщается, что произошло столкновение между войсками касогов и русскими. Во избежание кровопролития князья Мстислав и Редедя договорились вступить в поединок между собой, с условием что войско побеждённого князя признает своё поражение. Князья сошлись в поединке и Редедя, обладая огромной физической силой, стал побеждать. Однако Мстислав в итоге одержал победу, обратившись с молитвой о заступничестве к Богородице. Сюжет картины выбран неслучайно: Рерих создавал её в переломный год Великой Отечественной войны. Художник с помощью яркой декоративности, характерной для многих его работ, сумел передать крайнее напряжение боя. Картина была передана в Русский музей в 1960 году по завещанию автора.

"Моне и госпожа Моне в лодке" 1874 г. Эдуар Мане Новая пинакотека, Мюнхен. Госпожой Моне Камилла Донсье станет только за несколько дней до смерти – священник, который придет проводить обряд соборования к умирающей женщине, сразу и обвенчает ее с Клодом Моне. К этому времени у них уже будет двое сыновей и 13 сложных, часто голодных и холодных, лет вместе. Так что в момент написания картины она все еще была Камиллой Донсье. Но друзья, конечно, считали Камиллу и Клода настоящей семьей. В 1874 году Клод Моне и Эдуар Мане живут рядом – чтобы встретиться, им достаточно переплыть Сену. Мане проводит лето в Женвилье, а Моне теперь живет в Аржантее, на другом берегу. Весной состоялась первая выставка импрессионистов, в которой Эдуар Мане не участвовал (впрочем, как и во всех последующих), но которая существенно повлияла на его и без того уязвимую и шаткую репутацию. Молодых художников, которые бросили вызов академическому искусству, называют бандой Мане. А после их дерзкой выходки с собственной выставкой Мане после мимолетного успеха в Салоне снова записали в лагерь мятежников. Это он начал бунт, это он виновник, вдохновитель целой банды бездарных художников, которые ни в грош не ставят мастерство живописца и считают картинами намалеванные за пару часов наброски. Эдуар Мане никогда не станет импрессионистом и не сможет разделить с юными последователями их одержимости. Сезонных эффектов, световых пятен, мимолетных бликов, случайных видов, цветных теней и плотного воздуха – всего этого ему мало. Но он не прочь этим летом 1874 года разобраться как следует в импрессионистской манере письма и способах работы. Он ставит свой мольберт рядом с мольбертом Клода Моне – и пробует писать воду на его манер. Да, получается, да, занятно, да, эти светящиеся цвета Моне действительно завораживают. Эксперимент удался. Дважды этим летом он пишет и самого Моне – в саду, поливающим цветы, и в плавучей мастерской, которую художник соорудил из обычной лодки. Построил над лодкой деревянный шалаш, в котором можно разместиться с мольбертом, уплывал в ней на середину реки и заглядывал в воду. Эдуар Мане пишет друга так, как стал писать бы сам Моне: продолговатыми короткими яркими мазками – водную рябь, несколькими условными штрихами – лицо Камиллы, которую издалека почти не видно, нарочитая темная тень на летних брюках работающего художника, чем дальше к линии горизонта – тем меньше ясности и четкости. Контур лодки дрожит и расплывается в знойном влажном воздухе, контур навеса очерчен почти небрежно. Мане увлекся импрессионизмом, Мане играет в импрессионизм. Его выдает неземной, неуловимый цвет лодочной кабинки – ровный и однородный, ненаходимый в природе и дерзкий в своей нарочитой декоративности. Такими же кричаще яркими были перила на его картине «Балкон» - неестественного зеленого цвета – и за эти перила Мане серьезно досталось от критиков. И еще. Черный. Это импрессионисты, Клод Моне один из первых, заявили, что черный – это не цвет, что в природе его не существует, а даже искусственно созданный человеком, он приобретает какие угодно оттенки на солнечном свету. Но Мане смело берет черный, чтоб написать обувь и галстук Клоду Моне, чтоб поставить несколько черных штрихов на далеких лодках и даже хулигански мазнуть по траве. Эдуар Мане – художник, который главным кумиром и учителем считает Диего Веласкеса, а потому уверен, что черный – это цвет. ЭдуарМане Импрессионизм _history

"Интерьер, мать и сестра художника" 1893 г. Жан Эдуар Вюйар Нью-Йоркский музей современного искусства (МоМА). «Интерьер, мать и сестра» - одна из самых дерзких работ Вюйара. В репродукции на первый взгляд очень легко спутать ее с цветной литографией: лица-маски и руки в один тон, четкий, почти декоративный, узор на обоях, сплошное черное пятно платья. Вюйар, увлеченный японским искусством и подготовивший к печати немало собственных гравюр, переносит в живописную работу визуальные эффекты, присущие цветной печати. При этом сохраняет фактуру масляного мазка в других частях картины, не давая нам шанса ошибиться со второго взгляда на работу. Это тонкая живопись. Но дерзость Вюйара даже не в техническом изяществе – эта небольшая работа настолько интимная, открывающая личные связи, мысли и отношения, что способна вызвать ощущение неловкости и беспокойства. Как будто вы случайно услышали ссору или исповедь, не предназначенную для ваших ушей. Женщины на этом странном двойном портрете – мать художника мадам Вюйар и его сестра Мари. Они находятся в пространстве, готовом довести кого угодно до приступа клаустрофобии. Если Мари разогнется, ей придется удариться о картинную раму. Этот эффект сдавленности, даже угрожающей подвижности пространства довершают падающие вперед комод и стол, подскочивший кверху пол. Наверняка, в пределы полотна попала только нижняя часть комнаты, но фигура Мари ясно дает понять, что все! Потолок тоже где-то неподалеку, он падает и висит просто над головой. Мари в этом пространстве неуютно, узор на обоях сливается с узором на ее платье – и стены поглощают ее фигуру, она теряется здесь, становится лишь частью интерьера. Это мир, в котором доминирует мать – именно она чувствует себя спокойно и уверенно. Это ее мир. Мадам Вюйар была на 27 лет младше мужа, отставного военного – и скоро осталась вдовой без средств к существованию и с двумя детьми, которых еще предстояло выучить и вырастить. И тогда она открыла швейную мастерскую, в которой работала сама и нанимала помощниц. В этом доме на ней держалось все. Мать за работой, ее заказчиц, выкройки, ножницы, узоры на тканях Вюйар будет писать постоянно. Он проживет с матерью до самой ее смерти (Вюйару будет 60 лет, когда матери не станет) – и эти швейные декорации будут интерьером его собственной взрослой жизни. Современные арт-критики находят такие небольшие личные работы Вюйара не только обнажающее, исповедально откровенными, но и социально острыми. Резкие перемены в обществе того времени способствуют поискам таких смыслов. Ну или хотя бы делают их оправданными. Это эпоха, когда женщины начинают работать и выбираться из кухонь, когда гендерные и социальные модели стремительно меняются. В другой работе Вюйара «Интерьер с рабочим столом» Мари, стоящая спиной, как будто вышла из стены мастерской – узор ее платья повторяется в нескольких элементах окружающего пространства. Она – лишь то, чем она занимается в этих стенах: монотонная, тихая, повторяющаяся работа, бесконечные узоры, от которых кружится голова. ЭдуарВюйар Постимпрессионизм _history

Песня Песней 1893 Гюстав Моро Яркий представитель живописи символистов. В качестве тем для своих работ он выбирал мистические, библейские и фантастические темы. Его картины оказали сильное влияние на творения фовистов, а также сюрреалистов. Мы видим прекрасную женщину. Она облачена в великолепный наряд, который позволяет максимально любоваться красотой ее тела. Перед нами настоящая восточная богиня. Блеск драгоценных камней и роскошь тканей будоражат своим великолепием. С другой стороны, кажется, что перед нами не живой человек, а настоящая статуя времен античности. Грандиозная колонна на заднем плане и ступени, более похожие на пьедестал, усиливают это впечатление. Моро считал, что он в своих работах хранит традиции. Каждая его картина – настоящий шедевр, который хочется рассматривать. В его творениях нет ни одной лишней детали. Все они помогают понять общий замысел художника. Неслучайно живописец стал предвестником модернистов.

Площадь Согласия 1876 Эдгар Дега Эрмитаж, Санкт-Петербург «Виконт Лепик и его дочери пересекают площадь Согласия» — второе название картины. На ней изображены художник и меценат Людовик-Наполеон Лепик, курящий сигару; его дочери, его собака и одинокий прохожий (слева) на Площади Согласия в Париже. На заднем плане, за каменной стеной — сад Тюильри. Многие историки искусства полагают, что на композицию картины повлияло искусство фотографии: это выразилось в большом количестве негативного пространства, «обрезанном» кадре и взглядах персонажей, направленных в случайных направлениях. Картина считалась утерянной сорок лет после Второй мировой войны. Позже она нашлась в хранилище Эрмитажа её выставили в залах, где она и находится до сих пор.

"Король Испании Карл IV и его семья" 1800 г. Франсиско Гойя Национальный музей Прадо, Мадрид. Испанский король Карл IV, его супруга Мария Луиза Пармская, их разновозрастные и многочисленные «чада и домочадцы»… Перед нами знаменитый семейный портрет испанских монархов кисти придворного живописца Франсиско Гойи. Портрет, самую едкую и ёмкую характеристику которому дал французский поэт-романтик Теофиль Готье. Он сказал, что на этой картине видит не короля и королеву, а «булочника с женой, получивших крупный выигрыш в лотерею». «Семья короля Карла IV» – ода или насмешка? «Семья короля Карла IV» – парадный портрет, и в то же время в нём легко считывается ирония Гойи. С одной стороны, испанские правители, нынешние и будущие, показаны в блеске королевской славы. Гойя тщательно воспроизводит их одежду, обильно украшенную придворным ювелиром драгоценными камнями. Женские украшения, ордена короля (среди них – недавно учреждённый орден Марии Луизы и Золотого руна, а также Крест Непорочного зачатия) – всё это Гойя выписывает, кажется, с каким-то особым удовольствием. С не меньшим вкусом и знанием дела передана фактура тканей: тяжёлой золотой парчи, мягкого и вкрадчиво-матового бархата, лёгких кружев. Однако роскошь нарядов только оттеняет физические несовершенства героев. По воспоминаниям, король был феноменально рыхл, а королева-распутница – и вовсе безобразна. И Гойя не стремится дать их в идеализированном виде. Он изображает не богоподобных венценосцев, а заурядных смертных из плоти и крови. В демократической критике принято будет писать о семье Карла IV чуть ли не с отвращением: духовное убожество, мещанская заурядность, семья лавочников, вульгарность, невежество, вырождение и прочая, и прочая. В работе Гойи видели чуть ли не карикатуру. Вряд ли это и в самом деле так. Скорее, мы имеем дело с критической крайностью. А Гойя оставался художником, он создал остро-характерные портреты, раскрывающие в нём знатока человеческой природы. И, кстати, монархами портрет был воспринят благосклонно. Но вот что еще интересно: на этом портрете изображены люди, близкие по крови – король с королевой, три их дочери, три сына, внук, зять, сестра королевы и брат короля. Как это было принято среди европейских правящих династий, многие из них связаны двойной родственной связью: муж Марии-Луизы – одновременно её же кузен; брат короля Антонио Паскуаль был женат на королевской дочке, своей племяннице Марии Амалии (её на картине нет – она умерла за два года до её создания, в 1798-м; и может быть, это её Гойя изобразил отвернувшейся к стене?). Но несмотря на кровную близость, люди эти выглядят удивительно отчуждёнными, разрозненными, замкнутыми в себе, словно их собрала для позирования художнику простая случайность. А еще на картине есть тот, кто внимательно наблюдает за всеми ними. Автопортрет Гойи в картине «Семья короля Карла IV» Франсиско Гойя говорил: «Я признаю трёх учителей - Рембрандта, Веласкеса и природу». В этом парадном портрете короля Карла IV с его близкими есть прямая отсылка к веласкесовым «Менинам» – знаменитой картине-иллюзии, где в окружении королевских особ (инфанты Маргариты и отражающихся в зеркале короля и королевы, её родителей) кумир Гойи Веласкес изобразил себя самого за работой. Гойя здесь без стеснения подражает Веласкесу. Точно так же в групповое изображение семьи Карла IV Франсиско Гойя вписывает автопортрет: в затемнённом левом углу, позади королевских особ, за мольбертом, можно разглядеть по-рембрандтовски задумчивое лицо художника. ФрансискоГойя Портрет Романтизм _history

Нет, это не фотошоп. И да, это настоящие деревья. А находится это зелёное сердце в самом центре Санкт-Петербурга между Михайловским садом и Марсовым полем. Откуда мы это знаем? А всё благодаря каналу Наш турист! Канал Наш Турист публикует авторский контент о самых красивых и невероятных местах нашей страны и мира в целом. Расширьте свой кругозор и узнайте: — Как река Енисей случайно подарила Красноярску новый аттракцион — Где в Москве находится секретный сиреневый сад? — Где в России находится самый фотогеничный трамвайный маршрут? Это настоящий авторский контент, каким он должен быть! Обязательно подпишитесь: https://t.me/nashturist

"Срывайте розы поскорее" 1909 г. Джон Уильям Уотерхаус Частная коллекция. «Срывайте розы поскорее» — живописная работа Уотерхуса 1909 года, посвященная теме скоротечности времени, красоты женщины и окружающего мира. Это не первая попытка создания картины с таким содержанием: годом ранее он написал одноименное, но менее известное полотно. Живопись и литература неразлучны в творчестве Уотерхауса, и вдохновением для него может послужить одна лишь строка. Тема женщин и цветов была востребована среди прерафаэлитов и английских романтиков, но Уотерхаус подходит к ней иначе. Он не просто любуется милыми глазу образами и предметами, а вкладывает философский смысл, буквально цитируя первое четверостишие стихотворения «Девственницам: спешите наверстать упущенное» Роберта Геррика — английского поэта XVII века: Срывайте розы поскорей, Подвластно всё старенью, Цветы, что ныне всех милей, Назавтра станут тенью. Первая строка, как и само название картины, на английском звучит так: «Gather ye rosebuds while ye may», что дословно переводится как «срывайте розовые бутоны, пока можете». Поэт призывает читателя, а художник — зрителя насладиться минутами красоты, юности и цветения, потому что такой момент может не повториться: после восхода солнца всегда наступает ночь, а после весны придет осень, и то, что вызывает восхищение сегодня, завтра превратится в прах. На фоне цветочной поляны изображены две девушки, срывающие цветки с розового куста и складывающие их в букет. Художник изобразил их, как античных нимф: они воплощение нежности, женственности и чистоты, они беззаботны и слились с природой. Именно таким слушательницам Геррик посвящает свои слова. Их головы склонились над цветами, их шеи и плечи чувственны и обнажены, но, как и цветы, эти девушки спокойны и бесстрастны. Платья их, как туники, легки и прозрачны, воздушными складками окутывают героинь, живописно передавая слова автора: Отбросьте скромность, и наряд Оденьте подвенечный; Пройдёт весна и сей обряд Вам ждать, быть может, вечно. Позади юных дев течет небольшая река — символ течения жизни и уходящего времени, и на другом берегу, вдалеке, среди кедровой рощи еще две женские фигуры: одна девушка наклонилась за цветком, а вторая стоит с поднятым передником, полным цветов. Вся картина выполнена в ярком весеннем колорите. Это синие горы на горизонте, свежая трава и темные кроны деревьев. Пыльно-розовое и васильковое платья — цветовая доминанта всей работы. Добавляют контраста насыщенные цвета волос девушек: золотисто-рыжий и иссиня-черный. Автор всеми художественными способами создает для зрителя ощущение свежести и абсолютной молодости, призывая радоваться каждому моменту. Интерес к живописи Уотерхауса после его смерти значительно снизился. Это привело к тому, что какое-то время его картины можно было приобрести за бесценок. Именно поэтому многие значимые полотна сейчас находятся в частных коллекциях, а не в государственных музеях. Такая же участь постигла работу «Срывайте розы поскорее», хотя ее история более чем туманна. Картина пропала из поля зрения практически на сто лет и была случайным образом обнаружена в одном из домов в Торонто. Когда владельцы приобрели дом у предыдущих хозяев, она уже висела на стене. Каким образом работа оказалась в Канаде, до сих пор никому не известно. На аукционе Sotheby's она была оценена в сумму от 1,75 до 2,5 миллионов долларов, но ее так никто и не приобрел. ДжонУотерхаус _history

"Девочка с лейкой" Пьер Огюст Ренуар, 1876 > Вашингтон, Национальная галерея За свой творческий путь Ренуар немало написал картин, где главная роль отводилась девочкам. Однако данная работа поражает своей непосредственностью и отсутствием какой-либо постоновочности, которая бы, безо всяких сомнений, украла бы эту непосредственность и очарование сиюминутности. Картина напоминает случайно выполненный фотоснимок – девочка даже не смотрит на зрителя, увлечённо разглядывая что-то вдали, держа в руках леечку, которая почти сливается с её ярким нарядом. Сегодня невозможно с точностью сказать, что это за героиня. Скорее всего, Ренуар и сам имени её не знал, так как в противном случае указал бы его в названии картины, как он это делал в предыдущих работах. Искусствоведами принято считать, что это случайная девочка, выхваченная внимательным взглядом живописца, возможно, его соседка.

"Увенчание терновым венцом" 1510 г. Иероним Босх Лондонская Национальная галерея. На темно-сером фоне, лишённом даже намёка на глубину, с почти геометрической простотой скомпонованы пять фигур: Христос, облаченный в белые одежды, и четверо его мучителей. Один рвёт одежды Спасителя, второй с издевательской ухмылкой прикасается к его руке, третий, в железных перчатках римского воина, возлагает на голову Христа терновый венец, а роль четвёртого остаётся до конца непрояснённой. Во времена Христа символом царской власти в Римской империи (игравшей по отношению к Иудее роль метрополии) был лавровый венок. Венок из терний был его антиподом, издевательской пародией. Именно поэтому римский воин водружает терновый венец на голову того, кого уверовавшие в Него называли Царём Иудейским. Так римлянин показывает, чего, с его точки зрения, стоит этот «царь». На примерах мучителей Христа Босх пытается осмыслить природу человека. И его вывод неутешителен: человек оказывается равнодушен и жесток, корыстен и порочен, он ищет унижения другого и жаждет кровавых зрелищ. Но образы тех, кто окружает на картине Христа, неравнозначны. Они предельно физиологически конкретны и психологически дифференцированы: на лице фарисея в левом нижнем углу написан садистский азарт, римский воин в зелёной чалме излучает тупую суровость, человек в меховой шапке, украшенной дубовыми листьями, демонстрирует подобие сочувствия. Символика листьев дуба и функция орудия в руке этого персонажа неясны, но вот черты его лица напоминают предполагаемые автопортреты Босха – например, в образе Странника с внешних створок триптиха «Воз сена» или «меланхоличного чудовища» из «Сада земных наслаждений». Возможно, таким образом художник иллюстрирует мысль о том, что любой человек (и сам Босх не исключение), в силу своей греховной природы, является мучителем Христа и одновременно одним из тех, за кого Иисус отправляется на крестные муки. Загадкой для толкователей Босха является и ошейник с шипами. Во времена, когда жил художник, подобные надевали на собак, чтобы защитить их от волков. Есть и в творчестве Босха собака с колючим обручем на шее – она изображена на внешних створках триптиха «Воз сена». Но почему собачий атрибут передан человеку, да еще и имеющему предполагаемые портретные характеристики Босха? Здесь нет однозначного ответа, зато остаётся обширное поле для интерпретаций. Заслуживает внимания версия о том, что на примере мучителей Христа Босху удается изобразить четыре основных темперамента. Теорию четырех его типов разрабатывали еще в античности, так что исторически это предположение вполне обоснованно. Двое вверху считаются представителями холерического и меланхолического темперамента, а двое внизу, соответственно, – сангвинического и холерического. Христос, в отличие от тех, кто его окружает, изображён лишённым признаков темперамента. Он остаётся бесстрастным и словно бы не замечает своих палачей, устремляя полный смирения взгляд куда-то вне пространства картины. Интересны поэтика и геометрия «Увенчания терновым венцом», построенного на символике числа «четыре». В естественнонаучной картине мира «четыре» – важнейший опорный пункт: четыре стороны света (север, юг, запад, восток), четыре элемента (вода, земля, огонь, воздух), четыре времени года. Геометрический эквивалент числа «четыре» – квадрат, сакральный эквивалент – крест. В мистическом плане «четыре» означает всемогущество, всеохватность, власть над пространством и временем. Не случайно так часто число «четыре» встречается в Библии: 4 реки в Раю, 4 величайших пророка Ветхого Завета (Исайя, Иеремия, Иезекииль, Даниил), 4 символических животных несут ковчег Завета в видении Иезекииля, Евангелий – тоже четыре. Вот почему «четыре» в картине Босха может означать «все»: все без исключения виновны в смерти Спасителя на кресте, и, тем не менее, все имеют шанс на прощение и спасение. ИеронимБосх РелигиознаяСцена _history

Искусство и мода. Дизайнер одежды Бьянка Луини (Bianca Luini) видит моду во всем. Она находит новые идеи для дизайна одежды и мейкапа будь то архитектура, природа, пейзажи или продукты питания. «Я занималась исследованием изображений для своего университетского проекта», — рассказывает Бьянка Луини. «И однажды я случайно увидела две фотографии, в которых прослеживались общие детали. С тех пор я не могла не замечать сходства среди других фотографий в интернете, и в 2013 году решила создать блог, в котором смогла бы делиться своими наблюдениями».

Дуб В 1974 году художник Майкл Крейг-Мартин создал инсталляцию «Дуб». Работа представляет собой стакан воды на стеклянной подставке и текст, написанный на листе бумаги и помещенный в рамку, в котором художник доказывает, что этот стакан воды — это дуб (текст в комментариях). Это вера художника в свою способность говорить, и желание зрителя верить тому, что у него есть, что сказать. Забавный случай произошёл с этой работой: австралийские власти запретили въезд этого «дуба» в страну. Художник был вынужден сообщить, что в действительности — это стакан воды. (За поиск этой работы спасибо нашему подписчику!) Искусство или нет?

Уборщицы и мусор В 2004 году с произведением художника Густава Метцгера произошёл необычный случай. В галерее Тейт показывали реконструкцию работы художника «Первая общественная демонстрация автодеструктивного искусства» 1960 года. Работа была представлена в виде полиэтиленового прозрачного пакета набитого бумажным и картонным хламом. Уборщица музея не распознала в нём произведение искусства и выбросила пакет. Мешок извлекли из мусорного контейнера, но художник заявил, что его мусор сильно повреждён, поэтому требуется изготовление копии. Метцгер быстро предоставил музею аналогичное произведение. Руководители галереи выплатили ему компенсацию за моральное потрясение. В самой галерее объяснили произошедшее тем, что вокруг арт-произведения с мусором не было специального ограждения, как у других экспонатов. Искусство или нет?

"Портрет Сергея Павловича Дягилева с няней" Лев Бакст, 1905 > Санкт-Петербург, Русский музей Портрет Дягилева работы Бакста считается одним из лучших изображений знаменитого антрепренера. Но дался он художнику непросто. «…Сегодня отвратительно позировал, ломался и так приставал, чтобы я сделал его красивее и тоньше, что я чуть не пустил в него кистями!», – жаловался на свою «модель» Бакст в письме к жене. Капризного Дягилева Бакст писал два года, что для него исключительный случай. Обычно над портретами он работал стремительно. Бакст проявил себя тонким физиономистом. Дягилев в его исполнении импозантен, энергичен, самоуверен, артистичен, красив. Бросается в глаза седой клок волос, придающий всему облику дополнительный шарм и аристократизм. По всей вероятности, изначально Бакст не планировал писать Дягилева «на фоне няни». Возможно, ее фигура была добавлена в качестве уравновешивающего противовеса.

В Нидерландах пытались похитить работу Клода Моне Воскресным утром Заанский музей в Нидерландах стал местом преступления. Двое грабителей пытались украсть известную картину Клода Моне «Воорзаан рядом с Зандам» (1871 г.). Когда воры садились на мотоцикл, чтобы скрыться с места происшествия, один из них случайно уронил картину. арт_новости

"Макс Шмитт в лодке-одиночке" 1871 г. Томас Икинс Метрополитен-музей, Нью-Йорк. В июле 1870 года Томас Икинс возвращается в родную Филадельфию после четырех лет обучения в Школе изящных искусств в Париже. С этого времени художник начинает часто писать спортсменов, в частности – гребцов. Интерес Икинса к спортивной тематике был неслучайным – любовь к упражнениям на свежем воздухе (и к рисованию) привил ему отец, обеспечив Томасу весьма насыщенное детство. Картина «Макс Шмитт в лодке-одиночке» изображает момент из регаты, проходившей на реке Скулкилл в октябре 1870 года, за которой Икинс наблюдал с двойным интересом. Во-первых, каждое подобное соревнование было знаковым событием для жителей Филадельфии, а во вторых, в регате участвовал его близкий друг. Томас и Макс дружили еще со школы, и объединила их любовь к спорту. В то время, пока Икинс учился в Париже, Шмитт продолжал шлифовать свое мастерство и участвовал в регатах, одерживая победу за победой. У него была собственная одноместная лодка, которой он дал имя «Джози» в честь сестры (на картине Икинса название лодки можно увидеть под правой рукой спортсмена). В своей работе художник запечатлел друга с почти фотографической точностью (сохранившийся снимок Шмитта это подтверждает), изобразив его не в момент гонки, а во время отдыха после победы. Кроме того, Икинс поместил на картину и самого себя: его мы видим в лодке на заднем плане (надпись на борту гласит «Eakins 1871»). Позже художник неоднократно будет вписывать в свои работы такие скрытые автопортреты. Картина «Макс Шмитт в лодке-одиночке» стала первой из почти тридцати работ (рисунков, акварелей и картин), посвященных гребле, которые Икинс создал за следующие четыре года. При жизни художника она выставлялась лишь однажды и всего на четыре дня, оставив критиков в легком недоумении. Благодаря Икинсу гребля впервые стала сюжетом серьезного живописного полотна. Один из критиков даже назвал картину вызовом традициям. В конце концов, художник подарил полотно Шмитту, а в 1934 году, когда Икинс посмертно стал популярным художником, работу приобрел музей Метрополитен. ТомасИкинс ЖанроваяCцена Реализм

Сэму сделали необычное предложение — стать живым произведением искусства Попав в Европу, он случайно встречает известного современного художника Джеффри Годфруа. Годфруа хочет наколоть на спине беженца огромную татуировку шенгенской визы и выставлять Сэма как арт-объект в музеях мира. Надеясь, что сделка позволит ему свободно передвигаться по Европе и наконец повстречаться с возлюбленной, с которой они были разлучены, Сэм соглашается. Сперва все идёт замечательно — сириец становится настоящей звездой. Но вскоре он почувствует, что стал всего лишь вещью, которая переходит из рук в руки. В основе картины лежит классическая история о сделке с дьяволом. В облике искусителя предстает художник Годфруа, известный своими эпатажными инсталляциями. Этот коварный Мефистофель предлагает одинокому и потерянному Сэму подарить ему свою спину. Договор не нужно даже подписывать кровью. Бывший беженец, работавший на складе, внезапно оказывается сверхпопулярен — люди носят футболки с изображением его татуировки, поклонники совершают настоящее паломничество в музей, а главные арт-дилеры мира мечтают заполучить тело Сэма себе в коллекцию. По мнению Бен Ханья, режиссёрски фильма, тиражируемость и эксплуатация современного искусства сегодня приобретают характер хищнический, капиталистический.И сам фильм подтверждает это — «Человек, который продал свою кожу» был представлен на Венецианском кинофестивале, а также получил номинацию на «Оскар» в категории «лучший иностранный фильм». https://www.youtube.com/watch?v=GwSS62Vp2NY

Илья Пьянков Покой «1996 год. Я поступил на подготовительные курсы при институте имени Репина и первой темой по композиции была тема «Пустой дом». Я на тот момент не понимал даже как найти сюжет, что уж говорить о формальном построении композиции и художественном образе. Я был в отчаянии, так как вместо пустого дома пустой была только моя голова. Помог, как это часто происходило в моей жизни, случай. На последней странице найденного на помойке журнала «Огонек» я наткнулся на фотографию затопленной колокольни, а ниже была статья о Мологе, одном из городов, затопленных Рыбинским водохранилищем. Вечером нарисовал карандашом эскиз. На нем пустой затопленный дом, в проёме двери колокольня и ещё много домов, столбов, деревьев. Внутри дома плавали стулья, книги, шкаф; висели старые веники, фотографии и т.д. И вот я с волнением понес показывать свой первый эскиз. Идея и сюжет сразу понравились преподавателю и я стал разрабатывать эту тему. За время учебы в институте я сделал много разных композиций, но когда на пятом курсе речь зашла о теме дипломной работы, почему-то сразу вспомнил об этой, с которой я и начал свой путь в институте. Жаль, что до конца не удалось мне воплотить в дипломной работе тот образ, который был в голове - наверное тогда ещё был не готов, хотя и получил в итоге оценку «отлично». Один из эскизов диплома сохранился у меня в мастерской. Я часто на него смотрю и вспоминаю подготовительные курсы, счастливые годы учебы, своих учителей. А ещё смотрю с надеждой. С надеждой на то, что может сейчас как раз то время, когда я готов написать эту картину...». 17 декабря 2020 художник арт живопись галерея малаяРодина искусство лебедиЛеонардо

​​Самоуничтожившаяся картина Бэнкси снова в продаже и стоит в разы дороже Работа уличного художника Бэнкси, которая сенсационно самоуничтожилась сразу после продажи в 2018 году за 1,4 миллиона долларов, снова выставлена на аукцион. Однако теперь эстимейт «Любви в мусорном баке» составляет от 4 до 6 миллионов фунтов (от 5,5 до 8,3 миллиона долларов). Торги пройдут в лондонском офисе Sotheby’s 14 октября. Произведение представляет собой наполовину изрезанный шредером холст, на который спреем нанесено изображение девочки, тянущейся за улетающим воздушным шаром в форме сердца. Мы не знаем, специально или случайно она его отпустила. Два года назад работа была выставлена на торги под названием «Девочка с воздушным шаром». Как только анонимный европейский покупатель сделал выигрышную ставку, скрытый измельчитель, который Бэнкси встроил в массивную раму, пришёл в действие — и полотно осталось свисать из каркаса, изрезанное в «лапшу». Покупательница всё же решила завершить покупку — и это принесёт ей немалый профит, если картина уйдёт за ожидаемую теперь сумму. Алекс Бранчик, глава департамента современного искусства Sotheby’s, охарактеризовал «Любовь в мусорном баке» как «величайшее произведение Бэнкси и настоящую икону новейшей истории искусства, родившуюся из самого зрелищного художественного события XXI века». Картина отправится в предпродажное турне и будет выставлена на всеобщее обозрение в Лондоне, Гонконге, Тайбэе и Нью-Йорке. Бэнкси, который никогда полностью не раскрывал свою личность, начал карьеру с расписывания зданий в английском Бристоле, и стал одним из самых известных художников в мире. Мотив девочки с воздушным шаром он перерабатывает с начала 2000-х годов. Самый известный публике вариант появился на лондонском мосту Ватерлоо в 2002-м с припиской «Всегда есть надежда». В последующие годы он стал одним из самых любимых произведений искусства у британцев. После того, как это сентиментальное, почти сахарное изображение уничтожилось не до конца, у критиков возникло множество вопросов. Знал ли Sotheby’s о трюке заранее? Правда ли, что шредер был неисправен, как утверждал потом Бэнкси? Почему изрезанное произведение, которое художник переименовал в «Любовь в мусорном ведре», более ценно, чем оригинал? Но пока влиятельные авторитеты в мире искусства бьются над этими вопросами, «Любовь в мусорном баке» наглядно доказывает, что Бэнкси является непреодолимой культурной силой. новостиИОК _history https://telegra.ph/file/09e74a1aa5f8bd35d02a7.jpg

"Березовая роща" 1879 г. Архип Иванович Куинджи Государственная Третьяковская галерея. В 1880 году Архип Куинджи официально вышел из состава Общества передвижников. Разрыв этот сказался на нем самым благотворным образом – именно в начале 80-х художник написал картины, сделавшие его по-настоящему знаменитым. Освободившись от гнета какой-либо идеологии, он вернулся к тому, с чего начинал: ярким радостным краскам, солнечному свету, восторженному преклонению перед красотой природы - всему, что считалось у передвижников едва ли не дурным тоном. Он по-прежнему оставался ярым приверженцем реализма. Но реализм этот был уже иного толка. Публицист Алексей Суворин писал: «Пусть ультрареальные критики утверждают, что художник обязан писать то, что у всех и всегда перед глазами, что каждого влечет во мрак, туман, в грусть, в слякоть, в болото. Это - петербургский, деланный реализм, выросший в кабинете, среди политических передряг, недоразумений, вражды, ненависти... Но действительно художественная натура, но богато одаренный талант пойдет своим путем... Так поступил Куинджи». В 1881-м Архип Куинджи представил публике написанную двумя годами ранее «Березовую рощу». Это снова была моновыставка, Куинджи вновь использовал искусственное освещение – он явно рассчитывал повторить невероятный успех своей «Лунной ночи на Днепре». Полноценной сенсации на этот раз не вышло: «грамотный Петербург» не толкался в километровых очередях, поэты не посвящали «Роще» пронзительных строк, а музыканты не пытались переложить ее на нотный стан. По мнению некоторых биографов, именно поэтому разочарованный Куинджи вскоре после «Рощи» исчез и не выставлял своих новых работ почти 20 лет. Впрочем, в профессиональных кругах полотно произвело настоящий фурор. Резкая, почти «стереоскопическая» контрастность и невесомая пляска солнца на полыхающих стволах, филигранная работа со светом и тенью и разлитая в воздухе почти былинная поэзия – Куинджи-реалист встречался здесь с Куинджи-импрессионистом. И явно проигрывал бой. «У нас, правда, не образовалась школа импрессионизма, теоретические воззрения этой школы не только не возникли сами собой, но даже не забрели случайно из Франции, – писал арт-критик Владимр Чуйко. – А между тем у нас-то именно и явился художник, который сразу, инстинктивно и почти в совершенстве осуществил все мечтания импрессионистов». «Березовая роща» стала очередной жанровой вехой и спровоцировала лавину подражаний – в том числе, в среде признанных состоявшихся мастеров. К примеру, еще один видный «солнцепоклонник» - Владимир Орловский – жаловался Репину, что испытывает нешуточные душевные муки, пытаясь раскрыть «тайну куинджевских красок». Разговоры о «Березовой роще» еще долго не смолкали после того, как Куинджи «сошел со сцены». А определеннее других высказался Иван Иванович Шишкин, который со свойственным ему красноречием резюмировал: «Это - не картина, а с нее картину можно писать». АрхипКуинджи Пейзаж _history

"Женщина в шляпе" 1905 г. Анри Матисс Музей современного искусства, Сан-Франциско. С картины «Женщина в шляпе» началась известность Матисса. Ее можно считать переломным этапом: художник окончательно простился с неоимпрессионизмом и провозгласил фовизм – искусство яркого цвета, смелых решений и декоративности. Матисс выставил ее на Осеннем салоне в 1905 году. Бедная публика только смирилась с выходками импрессионистов, и снова всё изменилось! Президент Осеннего салона Франсис Журден придерживался позиции «я, конечно, человек прогрессивный, но меру знать надо», поэтому на всякий случай настаивал на отклонении картины. На открытый конфликт с академизмом Журден не шел, хоть и сочувствовал новым исканиям… Про портрет он сказал, что Матисс здесь «чересчур современен». Когда жюри вопреки его «антипротекции» приняло картину к экспозиции, Журден воскликнул: «Бедный Матисс! А я-то думал, что у него здесь все друзья!». На портрете Матисс изобразил свою жену Амели. Смелое, невиданное досель сочетание красок образует удивительную гармонию и одновременно дает понять, почему это направление нарекли фовизмом (les fauves - дикий). Теплые киноварь, кармин, марена уравновешиваются ледяным изумрудно-зеленый, фиолетовым, кобальтовым. Разве женщина может бытьт такой? Но цвет у Матисса – это всегда цвет преображенный, это не цвет быта, это цвет живописи, что подтверждает его знаменитое высказывание: «Я создаю не женщину, я создаю картину». Интересно проанализировать влияние Ван Гога на живопись Матисса. «Вангоговские» неистовство и импульсивность Матисса и влекли, и отталкивали. Его путь лежал в другой стороне – не безудержное следование импульсу, но и не подавление его в пользу рассудочности, а некое «воспитание чувств», по определению Эсколье (ни в коем случае не путать с дидактизмом – такое Матисс на холст не пускал никогда). Страсть, пропущенная через внутреннюю дисциплину, не перестаёт быть страстью, но в исполнении Матисса приобретает глубину и тонкость. Писатель Франсис Корко говорил, что относительно авангардистских течений «Женщина в шляпе» мгновенно пояснила ему больше, «чем все эти парадоксы», то есть многочисленные манифесты и теории того времени. Картина вызвала бурную, в основном негативную реакцию публики, а вот американская писательница Гертруда Стайн пожелала ее приобрести. Она обратилась к администратору выставки, тот сказал, что на картину установлена цена 500 франков, но, как правило, в цену заложена возможность уступки, поэтому он бы рекомендовал мадам предложить 400 франков. Гертруда так и сделала. Каково же было ее удивление, когда ей передали отказ художника снизить стоимость картины! Дело в том, что Матиссы тогда остро нуждались. Когда принесли записку от секретаря Салона, сообщающую о покупателе, готовом отдать за картину 400 франков, Матисс очень обрадовался. Амели же настояла на отказе, заявив, что если покупатель настолько заинтересован в картине, что хочет ее приобрести, то разница в 100 франков не будет для него существенна. Зато на эти деньги можно будет купить зимнюю одежду для Марго (внебрачная дочь Матисса, жившая в семье). Ох и непростые несколько дней пришлось пережить мадам Матисс! От покупателя не было никаких известий, а если что-то не ладилось в делах живописных, то нрав у Матисса был крут. Но через три дня из Салона сообщили, что картина куплена за 500 франков. Личное знакомство Матиссы с Гертрудой Стайн свели позднее. АнриМатисс Портрет Фовизм _history

Жилой комплекс, Испания. La Muralla Roja, или Красная стена в переводе с испанского, расположена в районе Cala La Manzanera в Кальпе. Дизайн комплекса отсылает к традиционной архитектуре арабского Средиземноморья. В 1968 году знаменитый архитектор Рикардо Бофилл (Ricardo Bofill) вдохновился арабскими цитаделями и спроектировал яркую La Muralla Roja. Цвета, которыми окрашены внешние и внутренние фасады зданий, были выбраны не случайно. По задумке архитектора, краски должны контрастировать с окружающей природой. За основу проекта была взяла крепость. Все здания соединены лестницами, платформами и мостами, по которым можно попасть в 50 квартир. La Muralla Roja похожа на лабиринт, созданный по точному геометрическому плану. В его основе лежит форма греческого креста длиной 5 метров. Кресты пересекаются у служебных башен, в которых находятся кухни и ванные комнаты. Такая геометрическая основа планировки комплекса сближает проект с архитектурным конструктивизмом, и La Muralla Roja является его ярким примером.

Фигуративный художник. Дэвид Адженджо (David Agenjo) - испанский фигуративный художник. Родился в Мадриде, Испания, в 1977 году. Жил и работал во многих местах, включая: Дублин, Нью-Йорк и Шэньчжэнь в Китае. Не изучал изобразительное искусство и не был одержим концептуальным авангардизмом. Он - самоучка и его живопись не зависит от каких-либо тенденций. В настоящее время живёт в Лондоне и работает в качестве профессионального художника. Всё, что пишет Адженджо, не является случайностью. Лица и руки его персонажей, скрученные, как виноградные лозы, становятся метафорами для страхов и желаний, из которых соткана наша жизнь. Он пишет, используя оттенки радостных цветов, в гамме, которая служит отправной точкой начала для будущей работы. Даже холст, который он использует для смешивания цветов, становится основой его следующей картины. После завершения карьеры в области графического дизайна, он решил целиком посвятить себя живописи, в стиле, который был определен как современный импрессионизм.

Джозеф Райт "Алхимик, открывающий фосфор" (1771) Поиском философского камня, превращающего любой металл в настоящее золото, были заняты учёные испокон веков. Неудивительно, что художника Джозефа Райта, который был большим поклонником научно-технического прогресса, захватил этот сюжет. На полотне изображен старый философ, который надеялся открыть чудесный камень, но случайно получил удивительное светящееся вещество – фосфор. Его глаза открыты от удивления, он припал на одно колено, произнося молитву по древнему обычаю химических астрологов.

Смотрите какое прекрасное и странное Воскресение Христово от Ганса Мульчера. Безвременье, теплота, текучие мягкие формы, вырванная из мира сценка парит, отделенная от золотистого сияния неба забором и горами. Можно было бы в нее случайно провалиться, но от зрителей она тоже отделена - копьем на переднем плане. Все это настолько нереально, что может быть только сном. Сложно даже понять с какой точки зритель смотрит на картину. Все предметы даны в разных ракурсах. Это все, конечно, кажется слегка неумелым и неуклюжим, особенно если учесть, что картина написана в 1437 году, когда в Италии уже во всю расцветало Возрождение, хоть еще и раннее. И это не случайность - итальянское Высокое Возрождение со всеми своими Леонардо и Рафаэлями грянуло чуть позже не на пустом месте, а на хорошо подготовленной почве, базировалось на художественных исканиях сотен художников, увлеченных поиском форм, цвета, эффектов глубины, объема и композиции, захваченных новой страсть - перспективой. Так как художники и монахи (часто - одни и те же люди) порой путешествовали, они делились находками с теми, кто, как им казалось, мог разделить радость их поисков. Так эти идеи, пока не оформившиеся окончательно, но вовсе не наивные, попадали и на север Европы, например, в Германию. И новые правила воспринимались художниками в этих краях, хотя, признаться, часто не то что с неохотой, а без глубинного понимания. Тем не менее, такие мастера, как Ганс Мульчер, вроде бы старающийся следовать усвоенным новшествам, но забивающий на перспективу, передающий глубину посредством наложения фигур и мухлежа с границами форм, стали переходными между Интернациональной Готикой и пришедшим ей на смену реалистическим тенденциям. Это художник, которому было трудно, но он, очевидно, старался.

Джон Сингер Сарджент "Отдых" (1911) Данное полотно – тот редкий случай, когда художник писал для себя, а не на заказ, потому чувствовал себя свободным от навязанных условий. Работая над ним, он словно радовался возможности продемонстрировать все, на что способна его кисть.

"Хеллелила и Хильдебранд: встреча на башенных ступенях" 1864 г. Фредерик Уильям Бертон Национальная галерея Ирландии, Дублин. По итогам опроса, проведённого в 2012 году, работа Фредерика Уильяма Бёртона «Хеллелила и Хильдебранд: встреча на башенных ступенях» была признана самой любимой картиной в Ирландии, опередив произведения более известных художников. Результаты ничуть не удивили кураторов Национальной галереи в Дублине: они знают, насколько популярна у посетителей эта композиция, а её репродукция – постоянный бестселлер в музейном магазине. Источником вдохновения для Бёртона послужила поэма «Хеллелила и Хильдебранд», опубликованная в 1855 году во «Втором сборнике датских баллад» в переводе Уитли Стоукса, друга художника. По сюжету, дочь короля, прекрасная Хеллелила (варианты: Хилле, Хиллелиль), полюбила одного из двенадцати своих телохранителей – принца Хильдебранда. Влюблённые бежали, прихватив с собой казну. Обнаружив это, отец и семеро его сыновей пустились в погоню и настигли беглецов. Но Хильдебранд оказался грозным противником, он убил короля и шестерых его отпрысков. Хеллелила вмешалась, чтобы спасти жизнь последнего брата, назвала своего возлюбленного по имени и тем самым лишила сил. В тот же миг он упал замертво. Выживший брат привязал сестру к коню и доставил домой, где их мать умолила его продать девушку в рабство, а не казнить. Свою историю Хеллелила рассказала королеве, у которой служила вышивальщицей, после чего умерла. В картине отражена чувствительная натура Бёртона, который избегал кровожадных или сексуальных сцен. Этот эпизод иногда интерпретируют как момент расставания Хеллелилы и Хильдебранда после близости, но художник вряд ли изобразил бы такой момент. Скорее, это воображаемая ситуация, когда пара случайно встречается на лестнице, и принц страстно ловит руку своей возлюбленной. Бёртон создаёт эмоционально напряжённую ситуацию, изобразив внезапные объятия и девушку, которая от неожиданности уронила букет. Лепестки, рассыпавшиеся по лестнице, символизируют мимолётность их любви и её разрушительный характер. Получив травму правой руки в детстве, Бёртон рисовал левой. При этом он не выносил запах масла или (что более вероятно) растворителей, а потому писал только красками на водной основе – акварелью и гуашью. Он сделал множество предварительных эскизов – сейчас их известно более тридцати – включая один детально проработанный, который больше финальной композиции. Ностальгическое настроение, исторический антураж и костюмы сближают эту работу Фредерика Уильяма Бёртона с произведениями прерафаэлитов. Дополнительным акцентом стала сдержанная манера, с которой художник передаёт сцену, избегая чрезмерностей мелодрамы. Бёртон также позаботился об оформлении картины. В его инструкции написано, что её нельзя снимать с доски, на которой она закреплена, и вынимать из оригинальной позолоченной рамы. Масштабная (почти метр в высоту!) работа написана акварелью, что создаёт дополнительные сложности консерваторам: краски могут поблекнуть под воздействием прямого света. Поэтому «Хеллелила и Хильдебранд: встреча на башенных ступенях» хранится в специальном закрытом боксе. Увидеть её можно лишь в течение двух часов в неделю: по четвергам с 17:30 до 18:30 и по воскресеньям с 14:00 до 15:00. Картина была написана в период, когда художник находился на пике своей карьеры. Каждый элемент композиции – от предварительных набросков до завершённой работы – иллюстрирует перфекционистское внимание Бёртона к деталям, его обширные знания о средневековом мире, а также утончённое чувство цвета. Через 10 лет после создания «Хеллелилы и Хильдебранда» он был назначен директором Национальной галереи в Лондоне и оставил живопись. Но при нём учреждение приобрело значительные произведения Леонардо да Винчи, Сандро Боттичелли, Ганса Гольбейна и многих других мастеров. ФредерикБертон _history

​​Я не понимаю эту картину. Почему женщина лежит на полу? Почему она лежит на полу голая? Ей не холодно? А что делает женщина, сидящая в кресле? Читает? Вяжет? Почему она укрыта пледом рядом с голой женщиной? Ей не стыдно вообще? Чья это кровать? Где остальная мебель? Откуда свет? Зачем тут собака? Я не понимаю эту картину, но она не идёт у меня из головы. Искусство не обязано быть понятно смотрящим, не обязано вступать в диалог и запросто может быть вещью в себе – при этом всегда ожидать от искусства загадочности тоже будет ошибкой. Как говорится, иногда банан – это просто банан. Искусство не обязано радовать глаз и украшать помещение. Часто самый сильный эффект вызывают как раз те произведения искусства, которые создают напряжение, тревогу или даже общественное возмущение. Искусство никому ничего не должно. В этом смысле с ним имеют много общего женщины – во всяком случае, женщины как их вижу я, через феминистскую оптику. Когда я случайно увидела эту картину Люсьена Фрейда, у меня возникли свои собственные ассоциации. Я вешу больше 150 кило, и эта женщина на картине, наверное, тоже около того. Я сплю в комнате с желтоватыми стенами и на подозрительно похожей кровати. В скобках замечу, что спать мне на ней тесновато, а вот на онлайн-сеансах психоанализа эта кровать долгое время очень успешно выступала кушеткой. На пол я бы не легла ни за какие коврижки. Меня смущают раскрытые ноги героини. Мне не понятно, зачем художник рисует её именно так. Я совсем не могу угадать его намерений, поэтому погружаюсь в это смущение. Мне очень трудно не ощущать сексуализации обнажённой натуры, поэтому я терпеть не могу немецкую привычку ходить голиком в общие сауны. Уж не знаю, что влияет на это сильнее: общее советское воспитание или моя индивидуальная гиперсексуальность Я смотрю на эту женщину и испытываю массу чувств. Мне становится интересно, что чувствуют те, перед кем я настолько же обнажена. Моя мама неодобрительно называет соцсети "душевным стриптизом". С некоторых пор я перестала спорить с этой метафорой, только со скрытым в ней осуждением. Да, именно так: я на глазах у людей раздеваюсь всякий раз, когда говорю публично, что я лесбиянка, когда называю вслух свой вес, когда откровенно говорю о психоанализе, эмиграции, горевании или фэтфобии в своём канале . Я не прячусь даже от тех, кто меня знает и кого может шокировать моя откровенность. Какой я кажусь им? Какой я кажусь вам? (продолжение поста на канале ) https://telegra.ph/file/9abc05298e0ee00cd34f5.jpg

​​Картину Дюрера убрали с сайта Лондонской национальной галереи из-за жалобы об антисемитском содержании Картина Дюрера «Христос среди учителей» (1506) входит в собрание мадридского музея Тиссена-Борнемисы, а в Лондонской национальной галерее она должна появиться на выставке «Приключения Дюрера: путешествия художника эпохи Возрождения», которая откроется 20 ноября. Репродукция картины была размещена на сайте британского музея — среди материалов о предстоящей выставке. Как сообщает издание Jewish News, посетитель сайта Ральф Харрис проинформировал галерею о том, что картина содержит антисемитскую карикатуру, и репродукция вскоре исчезла. «Мы удалили изображение и сопроводительный текст из нашей онлайн-галереи избранных выставленных работ, поскольку почувствовали, что в этом формате не было достаточного пространства для интерпретации, которая необходима для этой работы», — так пояснил исчезновение работы с сайта представитель Национальной галереи. В учреждении также признали, что эта картина может быть воспринята зрителями как оскорбительная, а потому в текстах и аудиогиде к выставке обещают сделать необходимые акценты на наличии карикатурных изображений антисемитского характера на полотне Дюрера. На картине показан эпизод из жизни 12-летнего Иисуса, описанный в Евангелии от Луки: «Каждый год родители Его ходили в Иерусалим на праздник Пасхи. И когда Он был двенадцати лет, пришли они также по обычаю в Иерусалим на праздник. Когда же, по окончании дней праздника, возвращались, остался Отрок Иисус в Иерусалиме; и не заметили того Иосиф и Матерь Его, но думали, что Он идет с другими. Пройдя же дневной путь, стали искать Его между родственниками и знакомыми и, не найдя Его, возвратились в Иерусалим, ища Его. Через три дня нашли Его в храме, сидящего посреди учителей, слушающего их и спрашивающего их; все слушавшие Его дивились разуму и ответам Его». Прежде всего бросается в глаза карикатурность персонажа, изображённого слева от Иисуса. Высказываются предположения, что этот образ может быть связан с рисунками Леонардо да Винчи, изображающими гротескные головы: картину «Христос среди учителей» Дюрер написал во время своего путешествия в Италию. Проблема антисемитских изображений в изобразительном искусстве Средневековья и Ренессанса — не надуманная. На протяжении веков был сформирован обширный набор визуальных знаков, по которым на картинах и рисунках опознавались иноверцы вообще и иудеи в частности. Известный российский историк и популяризатор науки Михаил Майзульс недавно защитил диссертацию на тему «Иноверцы и еретики в западноевропейской иконографии ХII-ХV вв.: конструирование образа врага», в которой каталогизировал эти «ядовитые» изобразительные приёмы, с помощью которых маркировали иноверцев. В частности, Михаил Майзульс пишет, что длинный, крючковатый, похожий на клюв хищной птицы, или, наоборот, вздёрнутый и напоминающий пятачок нос стал опознавательным знаком евреев (а также других иноверцев и еретиков). Людей с подчеркнуто неидеальными носами часто можно встретить в произведениях со сценами Страстей Христовых. Среди опознавательных знаков мучителей Христа также — раскрытые рты, агрессивно обнажённые зубы (в то же время Христос и святые обычно принимают самые страшные муки с сомкнутыми устами) и броские головные уборы — остроконечная шляпа «юденхут» или чалма, которой могут быть отмечены любые «иные», не только мусульмане. Случай с картиной Дюрера — не первый, когда музеям приходится делать специальные пояснения о том, что отражённые в произведениях искусства этические представления прошлого не считаются приемлемыми и даже осуждаются в наши дни. Мысль о том, что не всё изображённое на картине подлежит одобрению, вроде бы очевидная. Но, видимо, сейчас общество находится на том этапе, когда всем будет спокойнее, если эта мысль будет проговариваться во время экскурсий и прописываться в каталогах. новостиИОК _history https://telegra.ph/file/80a017485c720ebc9a0d2.jpg

"Черный ирис III" 1926 г. Джорджия О'Киф Метрополитен-музей, Нью-Йорк. Джорджия О’Киф получила известность, в первую очередь, благодаря именно своим «цветочным» произведениям. В ноябре 2014 года ее картина «Дурман/Белый цветок №1» была продана на аукционе Sotheby's за рекордную сумму – 44,4 миллиона долларов, став самым дорогим произведением искусства, созданным женщиной. Ей удалось заглянуть в самую суть этой первозданной красоты, уловить сочетание хрупкости и величественности, присущее лишь творениям природы. Ее картины почти пугают своей открытостью и откровенностью, их хочется жадно разглядывать, вникая в детали, но при этом возникает странное безотчетное желание стыдливо отвести взгляд, как будто случайно становишься свидетелем чего-то слишком интимного и сокровенного. Пожалуй, именно по этой причине Джорджии О’Киф всю жизнь приходилось отбиваться от художественных критиков и обозревателей, усматривавших в ее картинах исключительно проявление женской чувственности и сексуальности. На самом же деле художница, по ее собственным словам, хотела просто заставить зрителей – в том числе и вечно занятых и озабоченных ньюйоркцев – на несколько минут оторваться от многочисленных дел и остановиться: «Никто на самом деле не видит цветы – они слишком маленькие. У нас нет на это времени, а на то, чтобы увидеть, необходимо время, как и на то, чтобы стать друзьями». Поэтому художница писала цветы так, как она их видела, но для того, чтобы другие люди увидели их ее глазами, их приходилось увеличивать в сотни раз. В работах О’Киф нет пасторальных ромашек или будуарных роз. Художница очень любила каллы (которые стали ее своеобразной «визитной карточкой»), канны, петунии и орхидеи. А среди ирисов она особенно ценила черные, вот только в Нью-Йорке их можно было найти в цветочных магазинах лишь раз в году – в течение пары весенних недель. Поэтому работы О’Киф с ирисами ценятся гораздо выше остальных, ведь эти капризные и недолговечные цветы были слишком редкими гостями на ее полотнах. ДжорджияОКиф _history