Женщины Парижа: любительница цирка 1885 Джеймс Тиссо Музей изящных искусств...

Художник Александр Николаевич Волков — выдающийся живописец, чьи произведения пронизаны глубоким смыслом и красотой. Его работы поражают своим исполнением, включающем в себя разнообразные стили и техники, особенно впечатляет его умение передавать атмосферу и настроение, а самое главное заложить глубокий смысл в каждую картину. Благодаря виртуозному владению кистью и цветом, Волков создает образы, которые вызывают у ценителей изобразительного искусства различные эмоции. Некоторые картины могут вызывать радость и улыбку, другие - грусть и печаль, а третьи – способны дать такой мощный импульс и заряд силы, который способен пробудить в человеке такие положительные качества как отвага, героизм, доблесть, благородство, патриотизм и любовь к родной земле. К таким картинам относиться полотно «Испания», написанная в 1937г. Она отражает дух времени, когда народные массы восстали против угнетения и требовали изменений. Этот момент исторического перелома нашел свое яркое отражение в живописи, делая картину значимой не только с художественной, но и с исторической точки зрения. Гражданская война в Испании 1936-1939 г-в стала ключевым событием в истории Испании, когда страна была разделена на два лагеря: республиканцев и националистов. Женщины играли значительную роль в этом конфликте, не только как участницы гражданских, политических движений, но и как бойцы на передовой. Главной героиней картины Волкова стала простая испанская женщина, вставшая на ровне с мужчинами в один боевой строй. Она была одной из тысяч женщин, которые поднялись на защиту своей страны от фашистской опасности. Героиня отважно шагает вперед, крепко сжимая своими руками красное знамя, преисполненная решимости любой ценой воплотить в жизнь священные ценности. В ее глазах — отражение будущего, где каждый человек будет свободен и равен. Ее бой — это бой за будущее, где правят не тираны и деспоты, а голос народа, голос свободы. Это женщина-воин, готовая идти до конца ради своих идеалов и убеждений. Каждый шаг, каждый момент этой борьбы наполнен опасностью и риском. Но для нее нет ничего более важного, чем борьба за свободу и достоинство. Она готова принести в жертву все — свою жизнь, свои мечты, свои надежды — лишь бы добиться победы. И пока она идет в бой с красным флагом в руках, ее душа наполнена надеждой. Надеждой на то, что однажды красный флаг станет символом не только борьбы, но и победы — победы свободы и справедливости для всех. Образ женщины на картине — это образ революции, символизирующий силу единства и веры в светлое будущее.

"Итальянка, или Женщина с жёлтым рукавом" 1870 г. Камиль Коро Лондонская Национальная галерея. С 50-х годов ХХ века картина Камиля Коро «Итальянка, или женщина с жёлтым рукавом» не выставлялась публично. Запертая в частных коллекциях, она пропала из виду. О ней начали забывать. Да и сам Коро существовал в общественном сознании как пейзажист по преимуществу. Однако в начале 2013 года в художественном мире произошла в некотором роде сенсация: стало известно о завещании скончавшегося в 2011 году Люсьена Фрейда – одного из наиболее дорогих художников своей эпохи и внука родоначальника психоанализа Зигмунда Фрейда. В завещании Люсьен Фрейд упоминал о благодарности английскому народу за гостеприимство, оказанное его еврейско-немецкой семье: когда-то она вынуждены была бежать от нацистов и нашла в Англии новую отчизну. Вещественным выражением этой благодарности стали несколько бронзовых скульптур Эдгара Дега и еще картина, которую сам Фрейд приобрёл в 2001 году на аукционе и с тех пор она украшала верхний этаж его дома в Лондоне. Люсьен Фрейд хотел, чтобы после его смерти она стала национальным достоянием Британии. Этой картиной была «Женщина с жёлтым рукавом» Коро. Французский художник XIX века Жан-Батист Камиль Коро (1796 – 1875) известен, прежде всего, как один из прямых предшественников импрессионизма, писавший лирические пейзажи. Его портреты – в основном поздние работы, и некоторые из них не менее значительны, чем его пейзажная живопись, хотя и менее известны. Интересно, что Коро, за редкими исключениями, почти не писал мужчин. Большинство его портретов – женские. Можно даже говорить об особом женском типе Коро – немного холодном, меланхолическом и совершенно чуждом всякого заигрывания со зрителем. Все «девушки Коро» погружены в себя, задумчивы и отстранённо-мечтательны. Таковы героини его знаменитых картин «Прерванное чтение» и «Ателье», таковы портреты племянниц художника Мари-Луизы Лауры Сеннегон, в замужестве госпожи Филибер Бодо, и Луизы Клер Сеннегон, будущей госпожи Шармуа, таков и последний шедевр 78-летнего Коро «Дама в голубом». Так что «тёмный, прямой и взыскательный взгляд» (воспользуемся строчками Марины Цветаевой) и плотно сжатые губы «Итальянки с жёлтым рукавом» не являются в творчестве Коро чем-то исключительным. Скорее, эти черты отражают его психологические предпочтения и, возможно, его собственный характер – закрытый, целеустремлённый и цельный. Трижды в своей жизни Коро путешествовал по Италии – в 1820-х, 1834-м и 1843-м. Именно там его талант окреп и освободился от сковывающих условностей французской Академии; в Италии Коро, можно сказать, нашёл себя. Он воздавал должное не только прелести итальянской природы, но красоте римских женщин. Сохранилось письмо художника к другу его молодости Абелю Осмону, фрагмент из которого уместно процитировать: «По-моему, римлянки – самые красивые женщины в мире… Их глаза, плечи, руки и бёдра превосходны. В этом они лучше, чем наши… Но, с другой стороны, им далеко до грации и любезности француженок… Как художник, я предпочитаю итальянку; но в вопросах, касающихся чувственности отношений между мужчиной и женщиной, - я однозначно выбираю француженку». КамильКоро Портрет Романтизм _history

Эдвард Мунк - Три возраста женщины (Сфинкс), 1894, масло, холст, 164 x 250 см, Собрание Расмуса Мейера, Берген, Норвегия Edvard Munch - The Three Stages of Woman (Sphinx), 1894, oil, canvas, 164 x 250 cm, Rasmus Meyer Collection, Bergen, Norway

Кого вконец заела лень, Кто спит в постели целый день, Часов двенадцать кряду, Тому вручает магистрат Почетную награду. Где-то далеко-далеко существует дивный край, страна Кокань. Чтоб туда попасть надо то ли найти сахарную гору и слизать ее, то ли проесть себе тоннель в пшеничной каше, но путешествие стоящее, ведь в этой волшебной стране вас ждет райское существование. Там в колодцах и реках благородные вина всех сортов, а на волнах качаются золотые и серебряные кубки чтоб эти вина зачерпывать, пироги и булки растут на деревьях, утки летают сразу жаренные и пытаются метко приземлиться прямо в открытый рот всем желающим, жареные поросята сразу с вилочкой в боку пасутся на лугах и сами предлагают собой отобедать. Дома сложены из множества вкуснейших рыб, дороги мостят сырами, а заборы состоят из колбас. Колбасы же колосятся на полях, а вокруг полей шкворчат на вертелах гуси и столы накрытые чем-то вроде скатертей-самобранок ежесекундно готовы предоставить блюда на любой вкус каждому желающему. Там всегда лето, но если вдруг зима и случается, то метели из муки и сахара. А еще три дня в неделю наблюдаются осадки из горячих кровяных колбас. Вот это уже звучит угрожающе, но все довольны. О, сколь много чудес в той стране! Ведь и одежда у всех там новая и чистая, никто не мерзнет и не одет в лохмотья, всем раздают лучшие суконщики прекрасные костюмчики, да туфельки. И любовь там процветает свободная - каждый может выбрать понравившуюся даму и каждая дама может свободно выбрать себе кавалера и никто их не осудит, потому что в стране Кокани осуждать не принято, там все счастливы. Это особенно прикольно, потому что первая рукопись про Кокань относится в 1250 году, а, вроде как, всего за лет 30 до этого католическая церковь официально постановила, что у женщины стоит спрашивать согласие на брак. Есть и некое противоречие - кто больше спит, тот больше всех зарабатывает, но совершенно не ясно зачем, ведь вокруг все бесплатное, а на полях тут и там валяются кошели полные разнообразных золотых монет. Наверное, так просто смешнее. Еще там необыкновенный календарь - в году четыре Пасхи, четыре дня святого Иоанна, четыре праздника сбора винограда, и вообще каждый день — либо праздничный, либо воскресный; есть четыре Дня Всех Святых, четыре Рождества, четыре Сретения, четыре праздника Карнавала, а вот Великий пост соблюдают лишь раз в двадцать лет, и то, по желанию. А самое чудесное, что есть в Кокани - это источник вечной молодости. Течет за городом река, Не широка, не глубока. Столетний дед с одышкой Ныряет в воду стариком, А вынырнет парнишкой. Когда поеду в ту страну, Я захвачу с собой жену. Пусть в речку окунется И вновь невестой молодой Немедля обернется.

Меня периодически накрывает огромной радостью от того, насколько неисчерпаема и огромна тема, которой я, маленький дилетант, так страстно увлеклась много лет назад. И сколько удивительных тропинок открывается от истории искусства во все стороны. В общем, я собрала порядка полутора сотен картин, фотографий и коллажей для нашего следующего видео о сюрреализме и уже готовлю сценарий следующего, про Передвижников, узнавая новые имена и читая удивительные истории. Вот, например, хочу вам про Эмилию Яковлевну Шанкс немного рассказать. Эмилия Шанкс - одна из двух первых женщин, принятых в товарищество Передвижников (второй была Антонина Леонардовна Ржевская). Это было уже второе поколение передвижников, и вокруг их принятия велись споры. Но не из-за того, что они женщины, а из-за того, что уже совсем взрослые мастера первой волны, например, Григорий Григорьевич Мясоедов, были решительно против новых западных веяний в искусстве товарищества. Ну, и правда по духу картины Шанкс напоминают то ли палитрой, то ли настроением французскую импрессионистку Берту Моризо, родившуюся на 16 лет раньше Эмилии Шанкс. И даже если не Моризо лично, то все равно в ее работах отчетливо видно влияние импрессионизма, а иногда даже и Уистлера. Эмилия Шанкс была художницей британско-русской, потому что родители ее были английскими предпринимателями, перебравшимися в Москву. Тут они держали один из самых модных и дорогих магазинов ювелирных украшений города прямо на Кузнецком мосту. В доме Шанксов в чести было изучение искусств и всех детей, которых было аж восемь человек, учили живописи и музыке на дому. В результате двое из них - Эмилия и ее младшая сестра Мария, стали профессиональными художницами. Кстати, Мария прославилась как иллюстратор, специализировавшийся на картинках к романам Льва Толстого, а потом оказалось, что и старшая сестра Эмилии Луиза тоже фанатка Толстого и она вместе с мужем сделала лучшие (ну, для своего времени, сейчас не знаю как там оно) переводы романов Льва Николаевича на английский. Сестры дружили со старшей дочерью Толстого Татьяной и частенько гостили друг у друга. Так вот, к Эмилии вернемся. В 25 лет она стала вольнослушательницей в Московском училище живописи, ваяния и зодчества и попала там в мастерскую Поленова с которым после дружила всю почти жизнь. Там она брала классы и у Маковского и у Прянишникова. В 1890 году художница получила большую серебряную медаль за картину “Письмо няни”, после заимела еще и настоящее официальное звание художницы, а еще через год ее позвали к себе Передвижни по чуть-чуть с ними выставляться. Три года подряд она то одну, то другую картину отправляла на передвижные выставки и каждый раз их не только примечали то меценаты, то вообще лично императрица Александра Федоровна, но еще и неизменно покупали за много денег, поэтому в 1894 году ее кандидатура попала в списки голосования на постоянное участие в товариществе. Голосов за нее в итоге было подано аж 15, больше, чем за Валентина Серова, любимца самого Репина. Примерно в то же время Эмилия увлеклась фотографией. Как и в живописи, ее больше всего интересовал быт, люди и, конечно дети - вы вообще сейчас увидите, что у нее нет ни одной картины без детей. Накануне Первой мировой войны почти вся семья Шанксов вернулась на родину, в Лондон. Вроде бы, Эмилия и Мария очень хотели вернуться позже в Россию, но, конечно же, и их доходный бизнес и все имущество как-то потерялось в ходе переполоха революции, поэтому и ехать оказалось некуда. Английская академия художеств приняла Эмилию с распростертыми объятиями. Ну, там она и осталась, иногда выставлялась и умерла в 78 лет в 1936 году. Я вот страшно удивляюсь своей дремучести, но это имя и ее картины, честно говоря, я впервые увидала буквально дней десять назад. Почему же она потерялась, когда мы знаем буквально каждого передвижника по имени и в лицо? Из-за английскости, из-за пола, из-за детей на картинах? Вот не знаю, но думала неделю, прежде чем о ней написать и прям рада делиться.

​В авангарде были и талантливые женщины! Ольга Розанова — одна из крупнейших представительниц русского авангарда. Пройдя несколько направлений авангарда, вышла через супрематизм к цветописи, на несколько десятилетий предвосхитив развитие абстрактного искусства. В 1917 году создала один из шедевров беспредметной живописи XX века — картину «Зелёная полоса». https://telegra.ph/file/2d5edb21d8dbdc5675abf.jpg

Эдгар Дега "После бани" (1895) "Женщины никогда меня не простят, они меня ненавидят, они чувствуют, что я их обезоруживаю, показываю без кокетства." - Эдгар Дега.

Художницы 19-го века, которые открыли женщинам путь в мир искусства Пришлось пройти долгий путь, прежде чем мужчины и женщины достигли паритета в мире искусств. В последние десятилетия художницы добились больших успехов, все чаще показывая свои труды в музеях, галереях и на международных выставках. Но современные художницы не были бы там, где они находятся сегодня, если бы не их предшественницы из 19-го века. Тогда деятельницы искусства начали активно съезжаться в Париж, чтобы получать образование. Мария Башкирцева. В студии. 1881.

Авангардные манекены Парижа 1920-х годов https://tanjand.livejournal.com/3222421.html

"Мечты о будущем" Василий Максимов, 1868 > Санкт-Петербург, Русский музей За эту картину Максимов получил в 1870 году звание классного художника первой степени с чином X класса. На ней мастер изобразил свою жену, ожидающую появления на свет первенца и приготовляющую «приданое» для него (на коленях у молодой женщины – белая детская рубашонка, на столе – принадлежности для шитья). Неяркий свет лился сквозь прозрачные занавески, выявляя зеленый ажур цветка, наполняя уютным полусумраком петербургскую квартиру. Отсутствие цветовых контрастов в колорите картины соответствовало состоянию счастья, покоя и тихого проникновенного ожидания радости. Из этой темы вытекало любование «вещной» красотой, сказавшееся в трактовке формы и фактуры предметов быта.

"Дневная Грёза" Данте Габриэль Россетти, 1880 > Лондон, Музей Виктории и Альберта Почти каждая натурщица Россетти становилась его любовницей. Друзья художника между собой называли их "красотками Россетти". Но были в его жизни женщины, становившиеся не просто "эпизодами" и не только натурщицами, а музами. Их было три. Элизабет Сиддал стала первой серьезной любовью художника, она послужила моделью для самых романтичных и возвышенных картин. С нее живописец писал Беатриче – бессмертную возлюбленную Данте. Кроме того, он написал бесконечное множество портретов Элизабет. Особую роль в судьбе Россетти сыграла Фанни Корнфорт – бывшая проститутка. Она была полной противоположностью Элизабет. Чувственная, и даже несколько вульгарная, Фанни внесла в творчество Россетти элемент "приземленности". Последней большой любовью Россетти стала Джейн Моррис. В ее образе для него слились обе любви – земная и небесная. Её портрет "Дневная Грёза", относится к наиболее выразительным портретам, когда-либо созданным Россетти.

"Волосы" Анри Кросс, 1892 > Париж, д'Орсе Скрытое лицо за толстой завесой волос – единственный объект картины. Моделью для этой работы стала будущая жена художника Ирма, которая также появилась в его первом пуантилистическом произведении «Мадам Эктор Франс». В отличие от более раннего портрета, Кросс не отражает ни капли личности модели, ее социального статуса или роста. Плотное обрамление туловища женщины почти на половине картины подчеркивает важность каскадной стены из волос и придает ей монументальность. Композиция минимальна не только в простом приглушенном контрасте переднего плана и фона, но и в палитре, которую он сократил до мягких коричневых, охрово-лиловых и лиловых, придав ей почти отфильтрованное атмосферное качество. И вот что ещё интересно про художника. Его настоящее имя – Анри Эдмон Делакруа. И чтобы не путали с Эженом Делакруа он выбрал псевдоним Кросс.

Внимание родителям!!! Давно мечтали, чтобы ваш ребёнок с интересом ходил в музеи? Тогда предлагаем вашим детям погрузиться в мир искусства и культуры с нами. Сегодня мы предоставляем 4 коротких курса по 8 занятий: 1. Русская культура и искусство: от Киевской Руси до Новейшего времени. 2. Женщины в искусстве: о художницах. 3. Музеи мира: история создания и коллекции. 4. Культурология: введение в теорию культуры. Первые три курса направлены на детей от 9 до 13 лет. А последний от 12 до 16 лет. Для подробностей _levkovskaia С отзывами и преподавателем курсов можно познакомиться здесь: https://instagram.com/daria_levkovskaia?igshid=1q2dt0nsohof1

Внимание родителям!!! Давно мечтали, чтобы ваш ребёнок с интересом ходил в музеи? Тогда предлагаем вашим детям погрузиться в мир искусства и культуры с нами. Сегодня мы предоставляем 4 коротких курса по 8 занятий: 1. Русская культура и искусство: от Киевской Руси до Новейшего времени. 2. Женщины в искусстве: о художницах. 3. Музеи мира: история создания и коллекции. 4. Культурология: введение в теорию культуры. Первые три курса направлены на детей от 9 до 13 лет. А последний от 12 до 16 лет. Для подробностей _levkovskaia С отзывами и преподавателем курсов можно познакомиться здесь: https://instagram.com/daria_levkovskaia?igshid=1q2dt0nsohof1

​​Парижскую картину Винсента Ван Гога впервые за столетие выставят на публике Крупная работа Винсента Ван Гога парижского периода, которая более века находилась в частной коллекции одной французской семьи, будет выставлена на всеобщее обозрение впервые с момента её написания весной 1887 года. «Уличная сцена на Монмартре» — часть очень редкой серии, изображающей знаменитую «Мулен де ла Галетт», возвышающуюся над городом на вершине холма. Цикл был написан в течение двух лет, которые художник провёл в одной квартире со своим братом Тео на улице Лепик. Картина была приобретена французским коллекционером в 1920 году и с тех пор переходила из поколения в поколение в одной семье. Полотно никогда не одалживали для публичных выставок, несмотря на то, что оно было внесено в семь каталогов. Теперь «Уличная сцена на Монмартре» будет выставлена в Лондоне, Амстердаме и Париже. А в марте её продадут на аукционе Sotheby’s. Ожидается, что работу купят не меньше, чем за 5−8 миллионов евро. «Очень немногие картины Ван Гога „периода Монмартра“ остаются в частных руках. Большинство же находится в коллекциях престижных музеев по всему миру, — представительница аукционного дома Орели Вандевоорд. — Появление на рынке работы такого калибра из такой знаковой серии, несомненно, станет крупным событием». Клаудиа Мерсье из аукционного дома Mirabaud Mercier, связанного с продажей, назвала работу «пленительной». На картине изображена ветряная мельница на Монмартре, разрушенная в 1911 году, а также вход в «Мулен де ла Галетт», увенчанный декоративными фонариками, и карусель за деревянным забором. Монмартр, также известный как Ла-Бют, Холм, в то время быстро превращался из пригородного поселения в район развлечений. Среди парижан всё большую популярность набирали его кафе, а у поколения художников, интеллектуалов и писателей — его богемная атмосфера. Два года, которые Ван Гог провёл в Париже (с 1886-го по февраль 1888-го), прежде чем уехать в Арль, принято считать основополагающими для его более позднего уникального стиля. На него оказали влияние такие импрессионисты, как Клод Моне и Камиль Писсарро, а также молодая генерация художников, включая Поля Синьяка, Эмиля Бернара и Анри де Тулуз-Лотрека. новостиИОК _history https://telegra.ph/file/974e0fec3fde7f6cc6d83.jpg

Две женщины, бегущие по пляжу (Занавес к балету "Голубой экспресс") - Пабло Пикассо Сюжет и объекты: Жанровая сцена Стиль: Неоклассицизм Техника: Масло Материалы: Клеенка Дата создания: 1924 Размер: 1020×1170 см Произведение «Две женщины, бегущие по пляжу» было написано П.Пикассо во время отдыха на побережье залива Ла-Манш. Мастер в то время был женат на Ольге Хохловой, стал отцом и был счастлив. Этот период творчества художника пропитан реализмом, его даже обвиняли в смене стиля. Картина написана в стиле неоклассицизм. Казалось бы, реальный сюжет, две бегущие женщины, но изображение передано через призму понимания художником своей реальности.

"Завтрак" 1924 г. Наталья Сергеевна Гончарова Государственная Третьяковская галерея. Большинство исследователей сходятся в том, что «Завтрак» – не типичная для Натальи Гончаровой картина. Как правило, художница не особо жаловала бытовой жанр. Но, видимо, попробовать свои силы в нем решила. Одно дело – не любить, другое – не уметь. Гончарова написала «Завтрак» и убедилась, что умеет. Перед нами сцена, наполненная глубоким психологизмом. Тщательно выстроенная внутренняя драматургия позволила сделать мгновенный слепок истории жизни нескольких людей. Учитывая, что начинала свой путь Наталья Гончарова с импрессионистических картин, многочисленные завтраки импрессионистов ее явно не обошли стороной. А пикантность ситуации не дает забыть о скандально известном «Завтраке» Мане, изображавшем обнаженную женщину в компании двух одетых мужчин. У Гончаровой все одеты, но всё тайное – оно столь явное… Перед нами стол в саду, семейная пара и их гости. Видимо, недавно закончили завтракать. Служанка несет большое блюдо с фруктами. Такова видимость. А что за ней? Безусловным центром картины является усатый мужчина за столом, всё происходит вокруг него. Хозяин дома? Скорее всего. С какой плотоядно-сладострастной, масляной ухмылкой он смотрит на даму в розовом. Они с «розовой» словно в одной плоскости, а «голубая» - вероятно, жена - отстранена, она на обочине. У нее усталый вид, ей, похоже, давно приелись шашни супруга, в ее лице ни малейшего намека на ревность – полное равнодушие и отстраненность с легкой нотой скепсиса. Небрежно отставив руку с сигаретой, она наклонилась в сторону «розовой», скорее всего, говорит что-то типа «какие нынче погоды стоят», скорее всего, подразумевает «как это, право, скучно, и сколько вас таких было-перебыло»… Но «розовая» сейчас не способна ее услышать, она вся устремлена к «усатому», наклон тела, слегка вытянутая в его сторону шея, взгляд, даже кончики туфель. Кстати, о туфлях – ноги здесь исполняют свой показательный танец. Мужская нога, возможно, мгновение назад касалась нынче скрещенных, но неумолимо направленных к нему ног «розовой». А дама в голубом, скрестив ноги под собственным стулом, осталась в стороне. Сладострастие, грех, пресыщенность витают над столом. Руки мужчины сжимают сорванные цветы – он, вероятно, специалист в этом деле, в срывании цветов. Пейзаж соответствует: непосредственно за «черным человеком» – иссохшие деревья, в то время как по сторонам – зеленая буйная листва. Обратим внимание на правый угол. Вопиюще глупого вида юнец – кто он? Младший брат «розовой»? Сын? Племянник? Послушный и не сводящий с нее взгляда. Или же, напротив, воспитанник хозяев, влюбленный в любовницу «усатого»? Девушка в белом – искренняя, печальная и, кажется, понимающая больше, чем надо для спокойных снов на заре туманной юности. Она повернута к молодому фанту, носок ее туфельки тоже смотрит в его сторону, но ни во взгляде, ни в позе не читается любовное томление. Скорее осознание, что ей его не избежать. Возможно, о ее браке с этим глупцом уже договорено? Про собаку, забравшуюся на стул подле «усатого» и повернутую оскаленной пастью к даме в розовом, Марина Цветаева сказала: «собака есть, но не пёс, а бес». Собака нас отсылает к «Завтраку» Сезанна. У Сезанна яблоко – символ греха и обольщения – в руках у женщины. Здесь же женщина – служанка – вносит целое блюдо с фруктами, словно окончательно обозначая происходящее. Она одета в строгое черно-белое одеяние. Явление служанки вносит в картину ритуальный элемент, создает ауру жертвоприношения. НатальяГончарова _history

Вот интересное дело - как наткнешься на какого-нибудь одиозного персонажа, который немного историк, так окажется, что он, почему-то, считает себя специалистом именно по Наполеону. Я как-то задавала вопрос людям причастным - это личность Наполеона приманивает таких оригиналов или происходят с ними трансформации в процессе работы, но ответа, конечно же, не последовало. (Только пожалуйста, если вдруг меня читают специалисты по Наполеону, вы не обижайтесь, это я так шучу). Собственно, я сейчас читаю интервью одного занятого товарища, который надурил кучу искусствоведов, журналистов и вообще целый бельгийский музей изящных искусств. Захватывающее интервью, скажу я вам. Да и история отличная, хоть ей уже и три года. Некий Игорь Топоровский, секретный советник всех президентов прямо с университетских лет, тайный агент всех агентств, теневой дипломат, друг всех генсекретарей по переписке и лично, бельгийский бизнесмен сложных бизнесов и, в целом, широкий специалист по мутным делам (без единого подтверждения, конечно же), оказался собирателем русского авангарда. При том не какого-то то там вашего в каталогах-резоне записанного, а совершенно неизвестного, никем не виданного, но очень важного - в его коллекции оказались и Кандинский и Малевич и амазонки Попова с Гончаровой и Экстер и прочий Родченко. В общем, художники первой линии авангарда. И все - уникальное и секретное. Что уже странно, ведь и правда бывает, что находят какую-то неизвестную картину известного художника и долго ее изучают, проверяют, так и сяк вертят, а потом танцуют и поют обнявшись, а тут прям оптовая поставка. То есть, чтоб вы понимали масштаб, Топоровский говорил, что он планирует представить в будущем публике сотни работ авангардистов. Сотни! Ну, бывает, насобирал и радуется - так что же теперь. А вот что - он, видимо, благодаря своему какому-то совершенно змеиному обаянию и уникальному таланту пудрить мозги умудрился втереться в доверие директору музея изящных искусств Катрин де Зегер и устроить выставку “шедевров” в Генте. Там было всего 24 шедевра из заявленных сотен, но открытие было громким и привлекло внимание по всему миру. По легенде, часть коллекции Топоровскому досталась от родственников жены, а часть он скупил буквально на барахолке за Эрмитажем, где в 90е чуть ли не из ларьков продавали по рублю авангард. Там правда проблема вышла - “родственники” жены официально ответили на запросы, что такой женщины в принципе не знают, а вот распродажи коллекции Эрмитажа, кстати, почему-то, в Одессе - ну тут даже комментарии излишни. Авангард и правда очень долго был не в чести, но если бы его вот так распродавали, то это было бы, как минимум, известно хоть кому-то, тем же музейным работникам, коллекционерам, историкам. Но нет - все в тумане, а сама легенда периодически менялась. Короче, следов собирательской деятельности Топоровского в России никто так не обнаружил. Ну, кроме истории про пару искусствоведов-жуликов, которые продавали поддельный авангард и с которыми Топоровский сотрудничал, а после проходил свидетелем по уголовному делу. Не ясно так же как коллекционер умудрился незаметно перетащить через границу пять сотен заявленных картин. Сам Топоровский эти и еще целую гору несостыковок объясняет просто - у вас, говорит, просто заговор искусствоведов, ведь если все вот это великолепие попадет на рынок, то искусство подешевеет, а злые и хитрые искусствоведы не хотят такого и плетут интриги. И хотел он передать свою коллекцию русским музеям, но вы же знаете, какие там змеи подколодные - испугались, не взяли. Потом еще оказалось, что Топоровский по половине европейских музеев пробежался со своим собранием, но нигде его не воспринимали всерьез.

Ян Ван Эйк "Портрет четы Арнольфини" (1434) Это первый парный портрет в истории европейской живописи. Вопреки первому впечатлению, женщина на картине не беременна. До второй половины XIX века художники беременных почти не рисовали - это особое состояние женщины считалось сакральным. В XIII веке в дворянскую моду вошли платья со шлейфом и завышенной линией талии. Спереди, в районе живота формировали складки, а иногда даже вшивали в платье специальные накладки из собранной в складки ткани, так как немного «беременный» силуэт считался самым модным. Молодая жена на картине одета как раз в такое платье.

«Три возраста женщины» 1905г. Густав Климт Обсудить смысл картины можно в комментариях

Поль Синьяк "Женщины у колодца" (1892) «Женщины у колодца» сделаны из конфетти» – столь уничижительную оценку дал этой картине Поль Гоген. В свое время именно он выгнал юного Синьяка с выставки импрессионистов, где тот вдохновенно делал наброски с Дега. «Здесь не копируют!», – заявил Гоген юнцу. Синьяк написал «Женщин» в разгар своего увлечения пуантилизмом – методом нанесения изображения с помощью отдельных точек контрастных чистых цветов.

Константин Горбатов (1876-1945) «Портрет молодой женщины» 1925 картон, пастель. 100x68 см Частное собрание константин_горбатов

"Женщина в берете и клетчатом платье" 1937 г. Пабло Пикассо Частная коллекция. «Женщина в берете и клетчатом платье» – это яркий, острый и интенсивный образ Мари-Терезы Вальтер, «золотой музы» Пикассо. Портрет был создан в декабре 1937-го, став кульминацией, пожалуй, самого напряжённого года в жизни художника. Пятью месяцами ранее он создал свой величайший шедевр — «Гернику», посвящённую бомбардировке одноимённого городка во время гражданской войны в Испании. И хотя Пикассо ещё продолжал отношения с Вальтер, всё более значительное положение в его жизни завоёвывала другая женщина — Дора Маар, с которой мастер познакомился в 1935-м. Похоже, посредством этого портрета Пикассо пытался выразить свои переживания по отношению к обеим женщинам. Эта двойственность видна в переходе двух стилей — более мягкое, праздничное чувство «периода Мари-Терезы» уступает место более мучительным кубистским формам, связанным с политически настроенной Дорой Маар. За лицом Мари-Терезы на «Женщины в берете» проступает силуэт, в котором художник мог подразумевать свою следующую возлюбленную. Сам Пикассо говорил: «Девочке, должно быть, больно увидеть на картине, что её время уходит». Интересно сравнить эволюцию портретов Вальтер за предыдущие несколько лет. Ещё в 1932 году Пикассо создавал необычайно чувственные и лирические образы своей возлюбленной, свидетельствующие о пике счастья. А динамичная «Женщина в берете и клетчатом платье» показывает, сколь многое изменилось за пять лет. Резкие кубистические границы, краска, наложенная грубыми мазками, и чёрные контуры придают работе сильный эмоциональный заряд. Это уже не сладострастные изгибы и плавные кривые, которыми Пикассо изображал женщину, родившую ему ребёнка. Тем не менее, портрет говорит о том, что она по-прежнему занимает центральное место в жизни художника. Более 80 лет с момента создания «Женщина в берете и клетчатом платье» не появлялась на рынке. После смерти художника в 1973 году она перешла в частную коллекцию и лишь в феврале 2018-го была выставлена на распродажу произведений импрессионистов и модернистов Sotheby’s в Лондоне. Картину за 49,8 млн фунтов стерлингов (69,2 млн долларов США) приобрёл Гарри Смит, глава экспертной и консультационной фирмы Gurr Johns. ПаблоПикассо Кубизм _history

​​Франция вернёт свою единственную картину Климта наследникам жертв нацизма Франция вернёт единственную картину Густава Климта из своей национальной коллекции наследникам Норы Стясны. Эта женщина еврейского происхождения вынуждена была продать полотно, когда нацисты аннексировали её родную Австрию. Министр культуры Франции Розлин Башло сказала, что с этим шедевром стране расстаться сложно, но необходимо. «Это завершение акта правосудия», — заявила она на пресс-конференции в Париже. «Розы под деревьями» в настоящее время находятся в Музее Орсе. Этот пейзаж не входил в специальный список награбленных произведений искусства, возвращенных из Германии во Францию после окончания Второй мировой войны. Картина Климта была куплена в 1980 году и по закону считается «неотъемлемой» собственностью страны. Это означает, что для её возвращения прежним владельцам парламент должен будет принять специальный закон. Нора Стясны родилась в 1898 году в Вене. Картину ей передал её дядя Виктор Цукеркандль — богатый сталелитейный магнат и коллекционер произведений искусства. «Розы под деревьями» он купил в 1911 году. Но после того, как нацисты аннексировали Австрию, Стясны была вынуждена продать пейзаж в 1938 году «почти за бесценок», чтобы выжить. Женщину депортировали в Польшу в 1942 году, где она в том же году погибла лагере смерти «Белжец» вместе с мужем и сыном. Картину в 1938 году купил человек, который называл себя другом семьи, но на деле симпатизировал нацистам. По словам Розлин Башло, он «спровоцировал продажу» и хранил полотно у себя до самой смерти в 1960 году. Двадцать лет спустя французское государство купило «Розы под деревьями» в художественной галерее. Чиновники готовились к открытию Музея Орсе и создавали государственную коллекцию современного искусства. На пресс-конференции официальные лица заверили, что перед покупкой Франция интересовалась происхождением картины, но не нашла доказательств того, что она была продана под принуждением. Лишь в последние годы французские и австрийские историки смогли проследить полный путь пейзажа. Это было довольно трудно из-за того, что большинство доказательств были уничтожены, а семейные воспоминания — размыты. В 2019 году Франция решила ответить на многолетнюю критику за недостаточную активность в сфере реституции. Новая экспертная группа получила более широкий мандат на поиск и возврат произведений искусства, которые были разграблены или проданы под принуждением во время нацистской оккупации. Сейчас Лувр пересматривает все свои приобретения, сделанные в период с 1933 по 1945 год. В 2017 году Австрия вернула наследникам Стясны похожую картину Климта «Яблоня II». Однако позже австрийские власти пришли к выводу, что эта реституция была ошибочной. В конечном итоге эксперты определили, что потомкам женщины следует передать «Розы под деревьями», а не «Яблоню II». новостиИОК _history https://telegra.ph/file/d9741f03e17c2e942eb9f.jpg

Жак Луи Давид так здорово писал портреты Наполеона, что тот назначил его своим личным придворным художником. Должность хорошая, но к ней прилагалось одно небольшое условие - запрет на частные заказы. И действительно, зачем тебе писать еще кого-то, если тебе позволено писать целого Наполеона! Только вот заказы от Наполеона случались не так часто, как хотелось бы художнику и поэтому он втихушку иногда соглашался исполнить что-нибудь налево. Князь Николай Борисович Юсупов был ценителем и коллекционером живописи,а особо ему по душе приходился неоклассицизм, видным представителем которого и был Давид. Юсупов был личным консультантом по вопросам покупки произведений искусства Екатерины II и Павла I, был дружен с Ангеликой Кауфман, Помпео Батони, Антуаном-Жаном Гро и многими другими маститыми и популярными художниками своего времени. Он-то и смог убедить Давида написать для него картину, посулил огромные деньги и даже позволил художнику самостоятельно выбрать сюжет. А тот и выбрал. Это картина о том, как влюбленная древнегреческая поэтесса Сафо млеет от любви к прекрасному юному лодочнику Фаону. Однажды Фаон перевозил саму Афродиту на остров Лесбос и не взял с нее платы, за что Афродита наградила его сосудом с благовониями, имевшим чудесную силу - все женщины отныне влюблялись в прекрасного юношу. Не устояла и уже немолодая Сафо, но юноша отверг ее любовь и Сафо разбежавшись, прыгнула с Левкадийской скалы. Вероятно, эту знаменитую скалу мы и видим на картине вдалеке. Амур зажигает огонь любви, Фаон стоит ужасно самодовольный, а то, что вы видите на лице у Сафо - это вдохновение, переходящее в любовный экстаз. На коленях у нее свиток, на котором она на древнегреческом выводит первые строки одной из своих од, а над ними написано “посвящение Фаону”. Правда, в оригинале никакого посвящения Фаону нету, да и сам этот Фаон ни разу в ее лирике не встречается и считается, что эту ее последнюю трагическую любовь придумали более поздние авторы, которые на тему влюбленности Сафо в лодочника периодически сочиняли комедии, а стихи ее, как известно, и вовсе обращены к женщинам. Вот перевод полного текста оды от Гавриила Державина: Счастлив, подобится в блаженстве тот богам, Кто близ тебя сидит и по тебе вздыхает, С тобой беседует, тебе внимает сам И сладкою твоей улыбкой тайно тает. Я чувствую тот миг, когда тебя с ним зрю, Тончайший огнь и мраз, из жил текущий в жилы; В восторгах сладостных вся млею, вся горю. Ни слов не нахожу, ни голоса, ни силы. Густая темна мгла мой взор объемлет вкруг, Не слышу ничего, не вижу и не знаю; В оцепенении едва дышу — и вдруг, Лишенна чувств, дрожу, бледнею,— умираю. В общем, картину Давид успешно написал, передал Юсупову и она уехала в Санкт-Петербург. Там и живет поныне - можно пойти поглазеть на бленеющую-умирающую Сафо в Эрмитаже.

"Капризница" 1718 г. Антуан Ватто Государственный Эрмитаж. Поэт Шарль Бодлер утверждал, что самое ценное в искусстве Ватто – его капризные, своенравные, но бесконечно элегантные женщины. «Капризница» из собрания Эрмитажа – безусловно, одна из них. В центре композиции, с небольшим смещением влево, сидит миловидная дама в струящемся черном платье. За её спиной игриво полулежит господин в красном берете с пером и, очевидно, заигрывает с девушкой. Но её напряжённо-прямая осанка и явное неудовольствие на лице свидетельствуют, что поклонник чересчур навязчив и уступать его напору героиня не расположена. Во всяком случае, сейчас. Флирт и ухаживания, проявления галантности – это вообще центральная тема рококо. И именно Ватто положил ей начало своими «галантными празднествами». «Капризница» также принадлежит к этому жанру. Нарядно одетые герои явно принимали участие в каком-то увеселении, а вот сейчас удалились от общества, чтобы прояснить отношения наедине. Однако, в отличие от абсолютного большинства сюжетов «галантных празднеств», где ухаживания совершаются к полному взаимному удовольствия, «Капризница» демонстрирует интересный психологический разворот – женское раздражение от навязчивого внимания. Развернувшись спиной к собеседнику, героиня проявляет высшую степень неучтивости. Этим она показывает, что относится к визави без всякого уважения. Мечтательный взгляд Капризницы устремлён вдаль. Некоторые даже предполагают – на некоего другого кавалера, которого она предпочла бы видеть рядом с собой. Ватто любил смешивать реальность и театр, наряжать друзей в театральные костюмы, которые он коллекционировал, и в таком виде рисовать их. Ему импонировала идея игрового смешения иллюзии и реальности, нравилось извлекать из этого взаимного проникновения неожиданные психологические эффекты. Всё это есть и в «Капризнице». Трудно отделаться от мысли, что героиня ощущает себя на сцене, перед полным зрительным залом, что она чересчур озабочена тем, как выглядит со стороны. Этому впечатлению подыгрывает даже пейзаж, покорно выполняющий роль кулис. В «Капризнице» есть то, за что Ватто ценят больше всего – некая умышленная недоговоренность. Загадочная будничность. Трактовка смысла картины вроде бы лежит на поверхности и в то же время – вызывает трудности, ускользает от окончательного понимания. Именно за это качество Ватто впоследствии выше всех прочих художников будут ценить символисты. Может быть, Капризница не отклоняет ухаживания, а наоборот – слушает оправдания и принимает извинения? Может быть, это не начало отношений, а их конец или явный кризис? Может быть, что-то вызвало ревность героини и герой (любовник?) вынужден оправдываться? Так или иначе, Ватто предстаёт перед нами мастером тонкого и затейливого психологического рисунка. Именно во внимании к личности и нюансам переживаний героини заключена ценность картины. Известный искусствовед Михаил Алпатов писал, что для её понимания стоит сравнить «Капризницу» с работами кого-нибудь из голландцев ХVII века: Ватто «интересуют в первую очередь не красивые вещи, не блестящие ткани, как многих голландцев, а характер и мимика людей». Но голландских мастеров Ватто в самом деле очень ценил и многому у них учился. Исследователи мягко укоряют художника за вольные или невольные заимствования: дескать, и наряды у него уж больно а-ля Франс Халс. А красный берет персонажа «Капризницы» - так и вовсе списан у Рембрандта. И все-таки нельзя не признать, что платье героини – само по себе маленький шедевр с бесконечным разнообразием переходов цвета, который лишь условно может быть назван черным. АнтуанВатто Рококо _history

"Слон Целебеса" Макс Эрнст, 1921 > Лондон, Тейт «Слон Целебеса» – первое масштабное произведение Макса Эрнста, ставшее одним из ключевых для сюрреализма. Созданная после Первой мировой войны работа стремится выразить весь ужас милитаризма. Эрнст рассказывал, что композиция картины пришла ему в голову, когда он увидел в антропологическом журнале фотографию большой корзины для зерна, используемой племенами в Южном Судане. Это объясняет и ритуальные столбы, изображённые на картине. Возможно, художник хотел сказать, что божества, перед которыми благоговели и которым поклонялись люди на заре человечества, никуда не ушли, а лишь переродились в другие, милитаристско-технические, формы. Механический слон, вызывающий в памяти образы танка, противогаза, печи, кажется огромным по сравнению со светлой женской фигурой на первом плане, которая словно зовёт его за собой неестественно повёрнутой рукой. У женщины нет головы – означает ли это, что творение может погубить своего же творца?

«Портрет сумасшедшей» 1822г. Теодор Жерико Картина относится к позднему периоду творчества художника. Предчувствие скорой смерти тяготило его. Портрет безумной женщины - результат этого предчувствия. По своей сути, психическое заболевание - это духовная смерть человека. Перед зрителем старая женщина, давно уже потерявшая способность реально воспринимать окружающий мир. Иллюзии - ее реальность. Больничный наряд, желтоватая, безжизненная кожа обтягивает удлиненный череп. Лихорадочный румянец подчеркивает безумие в потухших, равнодушных глазах героини. Губы растянуты в полуулыбку. Все вместе - образ несчастной, потерявшей рассудок. Что же привлекло художника-романтика в образе несчастной обитательницы клиники для душевнобольных? Несомненно, это страх перед безумием, страх перед неизвестным и необъяснимым. Автор с нескрываемом сочувствием относится к своей героине, завороженный ее измененным состоянием, он дает возможность зрителю задуматься о хрупкой грани, которая отделяет любого человека от безумия.

«Женщина с цветком» 1929г. Грант Вуд Картина содержит все авторские стилистические черты художника– главная героиня изображена крупным планом, чёткая линия рисунка, точная прорисовка, присутствие аллегорических символов. На полотне живописец изобразил свою мать. Ей здесь 71 год, и Вуд написал мать очень реалистично и максимально правдиво. Зритель сразу может отметить характерный «возрастной» цвет лица, глубокие морщины треугольником, уставший взгляд, старческие руки и редеющие седые волосы. Особенная худоба модели также характерна для пожилого человека. Передник, который был в моде десяток лет назад, ещё одна красноречивая отсылка к возрасту героини. Самый неожиданный элемент в картине – цветок в руках женщины. Читая название, мы ожидаем увидеть какое-нибудь цветущие живописное растение. Однако сразу замечаем, что мать художника держит трёхполосную сансевиерию в коричневом глиняном горшке. Сам живописец утверждал, что этот выбор не случаен - растение символизирует прямолинейный характер его мамы.

Зеркальная коробка В 2016 году швейцарская художница Мило Муаре показала перфоманс «Зеркальная коробка» в Лондоне. На художницу, стоявшую на лондонской улице, была надета зеркальная коробка. В ходе перфоманса художница позволяла прохожим трогать свои половые органы и грудь через отверстие в этой коробке. Художница комментирует: «Я выступаю за права женщин и сексуальное самоопределение. У женщин, как и у мужчин, есть сексуальность. Женщины решают, когда они хотят, чтобы их трогали, а когда — нет». Мило Муаре была задержана лондонской полицией. Искусство или нет?

"Оперный проезд в Париже. Эффект снега. Утро" 1898 г. Камиль Писсарро ГМИИ имени А. С. Пушкина. В 1890-е годы к 60-летнему Камилю Писсарро приходит долгожданное признание. Арт-дилер Поль Дюран-Рюэль устраивает выставки, посвященные городским сериям художника. И все его бульвары, написанные в дождь, в снег и в солнечную погоду, сразу находят покупателей и разлетаются по частным коллекциям. Постаревший Писсаро пишет Париж. Это неожиданно. Художник всегда жил в деревне, в основном потому, что арендовать дом там было значительно дешевле. И прокормить семью из 9 человек, имея сад и огород, можно даже если картины никто не покупает. И писал он чаще сельские пейзажи: вспаханные поля, цветущие фруктовые деревья, извилистые грунтовые дороги, хрустящие морозы и весенние паводки. В 1884 году он поселился в доме в деревне Эраньи, и уже скоро смог его выкупить благодаря денежной помощи Клода Моне. Здесь Писсарро проживет последние 20 лет жизни, ведя по-настоящему крестьянскую жизнь. Но с возрастом у художника развивается болезнь глаз, которая не позволяет ему работать на открытом солнце. Тогда он решает писать, глядя в окно. Никогда не оставляя Эраньи надолго, он теперь выбирается пожить иногда в Париже. В 1897 году, поселившись в самом центре столицы, в гостинице «Отель дю Лувр», Писсарро пишет сыну: «Я рад, что могу попытаться написать улицы нового Парижа, которые мы все так привыкли называть уродливыми, но которые на самом деле удивительно переливчатые, яркие и такие живые». Но почему уродливые? Что с этими улицами было не так? Как и любая кардинальная, беспощадная модернизация города, перестройка Парижа под руководством барона Османа вызывала яростное сопротивление горожан, а некоторых доводила просто до отчаяния. Дега, например, считал барона Османа самым разрушительным явлением, постигшим Париж за всю его историю, похуже войн и стихийных бедствий. Старого города просто не стало: 200 тысяч зданий были разрушены, 34 тысячи - неузнаваемо перестроены. Когда-то тесные, извилистые мощеные улочки превратились в широкие бульвары, достигавшие 18 метров в ширину. Необъятные площади, способные вызвать приступ агорафобии. Пятиэтажные здания, новый шикарный оперные театр, ипподром, могучие металлические опоры железнодорожных мостов. Любовь к современному шумному Парижу легко давалась молодым художникам, а Писсарро решил обучиться этой любви в 67. Писсарро будет возвращаться в этот отель еще несколько раз и напишет из его окна 11 картин с видом на Оперный проезд и площадь Французского театра. Солнечные и пасмурные, снежные, туманные и дождливые дни, разгар дня и раннее утро. С Писсарро так было всегда: папаша, добрый бог, Моисей, как называли его коллеги-импрессионисты, оказывал колоссальное влияние на каждого, кто оказывался рядом. Он был не намного старше других, но с непоколебимым спокойствием древнего пророка успокаивал их душевные бури и сомнения. И при этом до конца жизни был готов каждый день заново учиться жить и писать, ни на минуту не успокаиваясь в собственной значимости. Он полюбил эти уродливые, расчерченные как под линейку, широкие, шумные парижские улицы, как будто видел их впервые. КамильПиссарро Импрессионизм _history

"Женщина с зонтиком" 1875 г. Клод Моне Национальная галерея искусства, Вашингтон. Клод Моне честно признавался, что кроме живописи и садоводства ни на что больше не годен. И пожалуй, хуже всего ему удавалась роль мужа, особенно в первый раз. Камилла Моне оказалась одной из самых несчастных и печальных женщин во всей истории живописных героинь и жен художников. 18-летняя натурщица Камилла Донсье, дочь торговца, позировала юному красавчику Моне для картины «Женщина в зеленом», одной из самых успешных и стремительно прославившихся. Картину не просто приняли в Салоне, но и удостоили нескольких лестных отзывов. Камилле приятно, Моне счастлив, они молоды, влюблены и им кажется, что все прекрасное в их жизни только начинается. Следующие несколько отчаянных лет Камилла и Клод живут в сырых, холодных комнатах, часто без света и отопления и очень часто без еды. Бывает, что Ренуар приезжает к ним в гости, чтобы писать вместе с Клодом (в том числе - и Камиллу), и привозит немного хлеба – на несколько дней хватает. Иногда среди ночи они собирают вещи и бегут из очередного сельского домика, зная, что наутро не смогут заплатить хозяину долг за несколько месяцев. Клод работает с утра до вечера, как одержимый, не получая ни одобрения в официальном Салоне, ни признания среди заказчиков. Его картины не покупают. Хотя бы за 30, за 50 франков – он готов получить любые копейки. Когда Камилле придет время рожать, Моне уедет искать вдохновения – не очень-то похоже на безумную любовь. Издалека он будет в письмах умолять Фредерика Базиля выслать голодной Камилле денег, взывая к его человеколюбию, а вернувшись ненадолго, почти с удивлением обнаружит, что ребенок его по-настоящему радует. Отец и тетка Моне, узнав о его любовнице, отказывают в содержании и требуют бросить и возлюбленную, и новорожденного сына. Клод пишет Камиллу взахлеб, постоянно – и почти на всех портретах в глазах Камиллы такая бездонная пропасть и такая непоправимая печаль, что опознавать ее среди моделей художника можно именно по этой безнадежности. Она умрет в 32 года, в 1879-м, в страшных мучениях, всю заботу о ней во время тяжелой болезни возьмет на себя другая женщина, Алиса Ошеде, которая к тому времени будет в доме Моне чувствовать себя полноправной хозяйкой. Пройдет больше 10 лет – и призрак Камиллы с зонтиком Моне случайно увидит, возвращаясь вечером после пленэра в своем саду в Живерни. На насыпи, на фоне огромного неба, стояла его падчерица Сюзанна. «Вылитая Камилла в Аржантее! Завтра придем сюда, ты мне будешь позировать!» Он ставит Сюзанну в нужную позу, запрещая шевелиться и гонясь за призраком давно ушедшей за горизонт Камиллы. Он в ярости пинает ногами один из двух этюдов (1 и 2), рвет холст, Сюзанна теряет сознание от зноя, Моне в отчаянии – у него ничего не получается. У женщины с зонтиком, повернутой влево, и у женщины с зонтиком, повернутой вправо, не видно лица. Критики в один голос заявляют, что это шедевры, по сравнению с первой картиной, написанной в Аржантее, более динамичные, идеально уравновешенные, мастерски исполненные и создающие ощущение живописной целостности. Но когда видишь все три рядом, трудно отделаться от мысли, что безликие, застывшие в правильных позах правая и левая женщины – два неподвижных призрака той легкой, внезапно повернувшейся к художнику, тревожной, еще живой, но уже готовой скрыться за холмом Камиллы. КлодМоне Импрессионизм _history

"Три стадии женщины" 1894 г. Эдвард Мунк Коллекция Расмуса Мейера, Берген.

Венецианские любовники 1525 Парис Бордоне Пинакотека Брера. Милан Полотно пронизано чувственностью и какой-то скрытой грустью. Интересно какой период отношений изобразил художник. Мы не видим улыбок на их лицах, но чувствуем особенное чувственное единение. Это можно увидеть в жесте мужчины, который положил руку на плечо женщины, а она ответила ему нежным наклоном головы. Обратите внимание на их переплетённые руки. Они вместе держат золотую цепочку, что это: обещание брака или просто признание в любви? Но самое интересное, кто же этот мужчина, который смотрит прямо на нас из-за спины девушки? Какую роль он играет? Есть много предположений. Возможно это друг, соперник, родственник, любовник?Зачем художник изобразил его на полотне? А какие у вас предположения?

"Мариана" 1851 г. Джон Эверетт Милле Тейт Британия, Лондон. Английский доктор Уильям Эктон в книге «Функции и расстройства репродуктивных органов» заявлял, что женщина по природе своей не может испытывать сексуального влечения. Ее естественные потребности – заботиться о детях и доме, и если бы муж не выказывал желания близости, она и не стремилась бы к ней. Сексуальные отношения для женщины – вынужденная необходимость, которая позволяет сделать мужчину счастливым. Доктора Эктона считали вольнодумцем и либералом, потому что он в принципе заговорил о сексуальности, проституции и вопросах полов. И его мнение в викторианской Англии разделяли многие. Художники-прерафаэлиты начали писать женщин так, что утверждение доктора Эктона уже не казалось таким очевидным. В самых неожиданных состояниях и ситуациях за их усталостью, задумчивостью, испугом, печалью, даже за предсмертным вздохом скрывается страсть и невольная соблазнительность жестов. Пока еще жертвы и мученицы собственных желаний, женщины прерафаэлитов получают разрешение их ощущать. Когда в 1851 году на выставке Академии художеств Джон Эверетт Милле представил картину «Мариана», к ней крепилась табличка с четверостишием из одноименного стихотворения Альфреда Теннисона: Как жизнь пуста! — она сказала. — Он не придет и впредь. А я устала, так устала, Уж лучше умереть! Мариана – героиня пьесы Шекспира «Мера за меру», ее отверг жених после того, как девушка лишилась приданого, а вместе с ним и любимого брата. Она поселилась в полном одиночестве в фермерском доме, окруженном рвом. Ее дни похожи один на другой: шуршат мыши и чирикают воробьи, ночь сменяет день, все вокруг поросло мхом и медленно погружается в запустенье. Но предательство жениха и невозможность быть с ним рядом только добавили силы чувствам Марианы: «его несправедливая жестокость, вместо того чтобы угасить страсть, сделала ее, как препятствие в потоке, еще более бурной и необузданной». Милле пишет обманутую девушку здесь, в уединении, в тишине, в ожидании, в мольбе о смерти вместо такой жизни. Она оторвалась от вышивки, чтобы размять спину, но этот простой жест исполнен страсти. Да только слепой не увидел бы в нем ежесекундное, изматывающее, напряженное, нерастраченное желание. Милле, как и его друзья-прерафаэлиты, выбирал литературные сюжеты, чтобы говорить о современности. Эти трое изрядно встряхнули викторианское общество, затянутое, как в жесткий корсет, в свод правил и приличий. В буквальном смысле, кстати, корсеты тоже начали трещать по швам: на картинах прерафаэлитов женщины появляются вовсе без этой детали гардероба и с распущенными волосами – дресс-код, допустимый только в супружеской спальне, но уж точно не в залах Королевской академии. Его Мариана вглядывается в пейзаж за окном – и там запросто могло бы оказаться унылое английское осеннее поле. Пустой, безлюдный, равнодушный мир – бессменная, лишенная примет времени декорация к женскому страданию. Мариана страдает не только от внешней жестокости, но скорее от внутренней потребности быть любимой, от жара, который распаляется тем сильней, чем безнадежней становится ее положение. Прерафаэлиты вернули женщине способность чувствовать, испытывать сексуальные желания, быть главной участницей собственной жизни и главным распорядителем собственного тела. Это не та женщина, о которой писал доктор Эктон. Эта женщина жаждет любви и близости и готова добиваться своего. На одной из таких женщин вскорости Джон Эверетт Милле женится. И кто знает, решилась бы Эффи Рёскин на скандальный развод с первым мужем ради любви к Милле, если бы он не был тем самым художником, который пишет женщин без корсетов и с распущенными волосами. ДжонМилле _history

"Женщины у колодца" 1892 г. Поль Синьяк Музей д’Орсе, Париж. ««Женщины у колодца» сделаны из конфетти», – столь уничижительную оценку дал этой картине Поль Гоген. Впрочем, Гоген уж точно не был «добрым ангелом» Поля Синьяка. В свое время именно он выгнал юного Поля с четвертой выставки импрессионистов, где тот вдохновенно делал наброски с Дега. «Здесь не копируют!», – заявил Гоген юнцу. Впрочем, Поля Синьяка это ничуть не смутило и не остановило в его исканиях. Синьяк написал «Женщин у колодца» в разгар своего увлечения пуантилизмом (он же – дивизионизм, неоимпрессионизм) – методом нанесения изображения с помощью отдельных точек контрастных чистых цветов. Работа эта было длительная и кропотливая и, честно говоря, не соответствовала темпераменту и устремлениям Синьяка. Метод пуантилизма, по его мнению, идеально подходил для монументальных декоративных панно. Да и основатель направления Жорж Сёра предпочитал масштабные полотна. Пуантилистский период у Поля Синьяка не было долгим, но оказал безусловно важное влияние на его становление. Полотно подчеркнуто декоративно. Обращает на себя внимание, что даже следуя неоимпрессионистической манере, Синьяк не останавливает время, подобно Сёра или тому, как это происходит на его собственной картине «Завтрак». Такие категории, как время и движение, здесь имеют место, женщина вдали не замерла, она именно идет, движется. Кувшин сейчас на веревке будет опущен в колодец, женщина слева явно пару минут назад присела на колодец. Точки Синьяка создают цвет и свет, делают изображение по-особенному нарядным, но не отменяют категорию времени и предполагают движение. Зыбкость точечного изображения у Синьяка вызывает ощущение не застывшего марева, а движущегося миража. Цвета использованы контрастные, поверхности окрашены чистым цветом. Синьяк - очень талантливый колорист, но в полной мере это проявится чуть позже, когда он заменит точку мазком и перестанет пытаться удержаться в рамках неоимпрессионистского «научного подхода». Его кисть – кисть эмоциональная, а не рассудочная (в отличие от Жоржа Сёра). Но ощущение особой легкости и умелое использование цвета заметны уже и в этой работе. ПольСиньяк Пуантилизм _history

"Автопортрет, посвященный Льву Троцкому" 1937 г. Фрида Кало Национальный музей женщины в искусстве, Вашингтон. О многочисленных любовниках (и любовницах) Фриды Кало ходили легенды еще при ее жизни, а со временем они обросли слухами и домыслами. Однако записывать художницу в сердцеедки и соблазнительницы, пожалуй, не стоит. Конечно, она не была образцом супружеской верности, но главным мужчиной в ее жизни всегда оставался Диего Ривера, который и сам никогда не скрывал своих бесчисленных романов. Любовная связь между Фридой Кало и Львом Троцким была гораздо менее серьезной, продолжительной и страстной, чем принято считать. Безусловно, опальный русский был пленен экзотической красотой сильной и темпераментной женщины с железобетонным характером, а Фриде, в свою очередь, льстило внимание такой выдающейся личности. Но их роман продлился от силы пару месяцев, после чего «старичок», как пренебрежительно стала называть Троцкого Фрида, быстро ей наскучил. Она прекратила эти отношения, на прощание оставив бывшему любовнику автопортрет, который был скорее очередной шалостью, чем признанием в глубоких чувствах. Как и на большинстве автопортретов, Фрида изобразила себя в традиционной мексиканской одежде и с вплетенными в волосы цветами. В руке она держит листок с надписью: «Я посвящаю эту картину Льву Троцкому, со всей моей любовью, 7 ноября 1937 года. Фрида Кало, Сан-Анхель, Мехико». Соблазнительная и самоуверенная, Фрида, кажется, вот-вот скроется за обрамляющими ее фигуру шторами, похожими на театральный занавес, который готов закрыться после окончания представления. Фрида подарила этот портрет Троцкому в его день рождения. Но, когда в 1939 году он переехал на другую квартиру, ставшую его последним пристанищем, картина, по настоянию супруги Троцкого Натальи Седовой, была оставлена в доме Фриды и Диего. Впервые портрет был представлен публике в 1938 году под названием «Между шторами» на первой персональной выставке Кало в Нью-Йорке. В 1940 году картину приобрела давняя подруга Фриды, американская писательница и политический деятель Клэр Бут Люс. Позже она подарила портрет Вашингтонскому Национальному музею женщин в искусстве, где его можно увидеть в постоянной экспозиции. ФридаКало Примитивизм _history

"К родным" Леонид Пастернак, 1891 > Владимиро-Суздальский музей-заповедник Леонид Пастернак, отец известного поэта Бориса Пастернака, был популярным живописцем. Художник часто писал картины с неочевидным, загадочным сюжетом, который складывался из множества небольших, но важных деталей. Одной из таких работ было и представленное в экспозиции полотно «К родным». Оно посвящено теме семьи и материнства – одному из важнейших мотивов в творчестве Пастернака. Главная героиня картины – молодая женщина в глухом траурном наряде, сжимающая платок. Рядом с ней сидит девушка в цветастом платье. Вероятнее всего, это кормилица, которая держит на руках ребенка женщины. Они едут в поезде, в вагоне первого класса – на что указывает мягкий темный диван. Поэтому можно заключить, что героиня картины весьма состоятельна. Проанализировав эти детали, можно предположить, что изображенная на картине женщина – молодая вдова, которая едет «к родным» после похорон мужа.

Эдвард Мунк "Женщины на мосту" (1902)

"Дождливый день в Париже. Собор Парижской Богоматери" 1910 г. Альбер Марке Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург. Дождливый день в Париже – идеально подходящий Альберу Марке сюжет. Его Париж серого цвета. Но серость эта – мягкая, спокойная, манящая, ни в коем случае не обреченная и безысходная. Набережная Сены, изящные арки мостов, Нотр-Дам де Пари – любимые объекты Марке. Художник снимал квартиру на пятом этаже и часто писал у окна, поэтому многие его городские пейзажи представляют вид сверху. А в данном случае – не просто сверху, а с уклоном, эдакая горка для глаз: взгляд сразу же скользит по мостовой вглубь холста. На первом плане – набережная, шагающие по мокрому тротуару парижане, угол дома. Но смысловой центр композиции – Собор Парижской Богоматери, чья громада вздымается на заднем плане. Светлая, почти прозрачная улица упирается в приземистый темный силуэт Нотр-Дам де Пари, и взгляд словно проваливается в него. Растерявшись, несколько мгновений ищет выход, затем спешно возвращается на поверхность, к переднему плану и уже более детально воспринимает всю картину. Мы видим зажатую строениями площадь перед собором, пешеходов, проезжающий вдали экипаж, подъемный кран. На углу здания на переднем плане – человек, идущий против сдувающего его ветра в направлении Малого моста. Таким образом, взгляд зрителя одновременно воспринимает всю картину и в то же время движется внутри нее, что в сочетании создает особую объемность восприятия. В городских пейзажах Марке удивительным образом соединены отстраненность и тонкий лиризм. Марке – не импрессионист. Он пишет дождливый день в Париже, а не свои от него впечатления, но чувства, которые этот день и этот город у него вызывают, мы ощущаем. После нескольких выставок, на которых были представлены его пейзажи, критики заговорили о таком явлении как «Париж Марке». Его изображения французской столицы сравнивали с работами импрессионистов и Мориса Утрилло, и говорили, что только им удавалось столь проникновенно и лирично показывать Париж. АльберМарке _history

Хулио Ромеро де Торрес "Апельсины и лимоны" (1927) Художник смешивает натюрморт и человеческую фигуру. В центре композиции – полуобнаженная женщина. Она прижимает к груди апельсины. А где же лимоны? Дело в том, что испанцы с лимонами ассоциируют груди женщины. В качестве модели для этой картины Торрес использовал танцовщицу La Cartulina. Позирование для этой работы стоило ей жизни, так как вскоре она была убита ревнивым мужем.

"За завтраком" 1914 г. Зинаида Евгеньевна Серебрякова Государственная Третьяковская галерея. «Как же за завтраком, когда обед подают?», – удивлялись зрители. Но в доме Серебряковых был принят европейский режим питания, более физиологичный, чем привычный трехразовый, состоящий из завтрака, обеда и ужина. Утром подавался «маленький завтрак», а в полдень следовало то, что мы называем ланчем, плотный второй завтрак. О нем и речь. За столом изображены трое старших детей художницы. По дальнюю сторону – восьмилетний Женя, на переднем плане – Саша, которому 6-7 лет, справа двухлетняя Тата. Младшей, Катюше, за стол пока рано, она еще на руках у кормилицы. Отдельный персонаж – руки кого-то взрослого, разливающие суп. Мы не знаем, кто это – бабушка, няня или кухарка. Но именно ее руки добавляют уюта и ощущения защищенности картине. Дети не оставлены, они под присмотром, их кормят. Смотреть, как ест ребенок – особое, понятное каждой матери ощущение. Это о том, что дети здесь, рядом, с ними всё хорошо, они сыты и здоровы. Руки на этом портрете вообще написаны виртуозно: разливающие суп руки взрослой женщины, мягкие, пухлые ладошки Таты, длинные пальцы уже большого Жени, Сашина ладонь с зажатой в ней ложкой – еще не такая вытянутая, как у старшего брата, еще таящая отголоски детский пухлости, но уже гораздо более «взрослая», чем младенческая ладошка Таты. Композиция кажется спонтанной, но при этом очевидно, что она хорошо продумана и согласована. Помимо великолепной работы портретиста, обращает на себя внимание и натюрморт. Серебрякова отлично передает фактуру предметов: матовое сияние столового серебра, блестящий желтый бок кувшина, поджаристая корочка хлеба, контраст материалов, тяжесть деревянных стульев, мягкая белизна скатерти, соединяющая и предметы, и персонажей вокруг себя. Эта работа – одно из самых интимных и обаятельных произведений Серебряковой. Она на долгие годы стала образцом семейного и детского портрета. По словам Александра Бенуа, Зинаида Серебрякова, «не знает себе соперников» в этом жанре. Картина «За завтраком» возникла не на пустом месте. Предварительные портреты, эскизы – в них уже заметно мастерство, с которым Серебрякова пишет детей: материнская интонация бесконечной нежности и при этом ни малейшего намека на слащавость, сентиментальность, сюсюканье. Так ребенка видит любящая его мать, а не дамы в салоне, умиляющиеся над парадным вариантом абстрактного ангелочка в кудряшках. Если попытаться сравнить детские портреты Серебряковой с кем-то, то разве с классиками. Впрочем, сама она такой аналогией была бы возмущена до глубины души, потому что чрезвычайно скромно оценивала собственное дарование и боготворила классиков. ЗинаидаСеребрякова Реализм _history

"Дама в голубом" 1874 г. Камиль Коро Лувр, Париж. Мне нужна модель, которая двигается! Камилю Коро исполнилось 78 лет, когда он написал свою «Даму в голубом». Картина, в 1912-м году переданная Анри Рюаром в Лувр, считается последним шедевром Коро. Написанная за год до смерти художника, «Дама в голубом» до сих пор не утратила загадочной притягательности. Некоторые полагают, что в этой картине зашифрован итог всей творческой жизни Коро. Он был знаменитым (не исключено – великим) пейзажистом. «Король пейзажа», «поэт рассветов», предтеча имрпессионизма… Коро писал портреты между делом и исключительно для себя. Интересная деталь: женских портретов Коро исполнил множество – мужских в его творчестве почти и нет. Если вглядываться неторопливо и внимательно, все «женщины Коро» – узнаваемый типаж. Они никогда не заигрывают со зрителем, не ищут его взгляда, не кокетничают. Напротив, девушки с картин Коро всегда без остатка поглощены своими, ведомыми только им одним переживаниями. Они часто задумчивы и почти всегда меланхоличны. Как следствие, героини Коро выглядят немного застывшими, словно замёрзшими, замершими в оцепенении, хотя обладают и внутренней силой, и скрытой энергией. «Мне нужна модель, которая двигается!» - мучился Коро от того, как сложно давалось изображение тела в движении. Волнует ли Коро индивидуальность Эммы в «Даме в голубом»? Скорее нет, чем да. Важнее то, что он «впустил» Эмму в свою мастерскую. Ему 78, он знает, что смертельно болен, и явно подводит этой картиной какой-то важный итог. О том, что это именно мастерская Коро, свидетельствуют его пейзажи на стенах: обобщенно-французский, с деревом и такого же рода итальянский – с водной гладью. Коро решает в этом портрете отнюдь не психологические, а чисто художественные задачи: как «выставить свет», как соблюсти баланс горизонталей и вертикалей, как «схватить все оттенки и тем самым передать иллюзию жизни» (его слова последних лет), где именно среди плавных цветовых переходов разместить неожиданное контрастное пятно – он ценил такие штуки, называл их «приправой». Когда после многочисленных лессировок богатая и приглушенная оливково-синяя палитра картины обрела законченность и гармонию, Коро, должно быть, удовлетворённо вздохнул, а потом внёс последний штрих: ярко-оранжевый кончик веера. КамильКоро Портрет Романтизм

Александр Дейнека "Оборона Севастополя" (1942) Художник вспоминал: "Шла тяжёлая война. Но писать всё же решил... потому что я этот город любил за весёлых людей, море и самолёты. И вот воочию представил, как всё взлетает на воздух, как женщины перестали смеяться, как даже дети почувствовали, что такое блокада". Работу над картиной Дейнека начал в конце февраля 1942 года, а закончил к выставке «Великая Отечественная война», которая открылась осенью того же года. Сам он писал впоследствии: «Моя картина и я в работе слились воедино. Этот период моей жизни выпал из моего сознания, он поглотился единым желанием написать картину».

"Возьмите своего сына, сэр!" незаконченная картина художника-прерафаэлита Форда Мэдокса Брауна, начатая в 1851. На картине изображена женщина, только что родившая ребенка и протягивающая новорождённого его отцу. На бледном, измученном лице женщины лихорадочный румянец, а маленький тонкогубый рот приоткрыт, демонстрируя зубы. В зеркале за спиной женщины - отец ребенка, протягивающий руки. Моделью для картины послужила любовница и впоследствии вторая жена художника, Эмма Хилл. Работа над картиной была начата, когда художник и модель еще не состояли в браке, но после появления на свет первого, незаконнорожденного ребенка. По строгим порядкам викторианской Англии, подобные связи заслуживали порицания. В этой интерпретации название картины «Возьмите своего сына, сэр!» означает не бытовую просьбу подержать ребенка, а требование к отцу признать своего сына. По мнению историка искусства Маршии Пойнтон, картина намеренно парадоксальна и заключает в себе противопоставление жизни и смерти. Так, изображение ребенка и складок простыни, в которую он завернут, напоминает иллюстрацию из медицинских трактатов того периода, изображающего плод и внутренности женщины в разрезе. Считается, что художник окончательно забросил картину после смерти сына Артура, скончавшегося в июле 1857 года в возрасте десяти месяцев. Композиция полотна отсылает также к религиозным картинам, изображающим Мадонну с младенцем. На это указывает и зеркало, визуально образующее нимб вокруг головы матери, и рисунок обоев, напоминающий звёздное небо. Художник мог ссылаться на эту иконографию либо искренне, либо в ироничном контексте.

"Аржантей" 1874 г. Эдуар Мане Музей изящных искусств, Турне. Знакомство Клода Моне и Эдуара Мане началось с очевидного недоразумения – путаницы с фамилиями. После открытия очередного Салона к Мане начали подходить знакомые и хвалить две его марины. Какие марины? Он не посылал на Салон никаких марин! Оказывается, что какой-то молодой нахал пользуется сходством фамилий, чтобы прославиться, мало того – еще и картины его имеют больший успех. Со временем обиды и претензии растворились в огромном взаимном уважении и восхищении. Летом 1874 года художники работали вместе на берегу Сены, в Аржантейе – и Мане как будто решил поиграть со своими друзьями в их импрессионизм. Но по своим правилам. Все импрессионистские находки он этим летом примерил и освоил: короткие отрывистые мазки, светлая палитра, пленэр и солнечный свет. И все равно остался самим собой. Он писал воду и пейзажи, самого Клода Моне, работающего в плавучей мастерской-лодке, но всегда отыскивал то, что интересовало его всегда: отношения мужчины и женщины и внутренние живописные законы произведения, которые не всегда совпадали с закономерностями природных цветов. Так появилась загадочная средиземноморская синева Сены на картине «Аржантей», за которую Мане исступленно поносили критики, требующие соответствия действительности, и которая стала очередной попыткой художника натренировать глаза зрителей на новый взгляд на искреннее, эмоциональное искусство. «Художник может все выразить при помощи фруктов и цветов или одних облаков», - считает Мане. И на этот раз ему хватило синевы Сены, чтобы создать то радостное настроение, в котором пребывал он в то лето и в котором находились окружавшие его влюбленные пары, медленно плывущие по реке и звонко смеющиеся. Когда на Салоне 1874 года кто-то робко пытался похвалить картину Мане, ему обязательно кричали в ответ: «Но эта синева!» «Река цвета индиго, плотная, как металл, прямая, как стена», - захлебывались в возмущении критики. Их интересовала одна только вызывающе синяя река. Этот Мане просто издевается и смеется над ними, нарочно устраивает шумиху и раздувает скандалы вокруг своего имени. «Мое честолюбие – никогда не повторять завтра то, что сделал вчера», - говорил Мане. И после этого лета он больше никогда не напишет синюю Сену, но напишет «Весну», проданную в 2014 году за 65 млн. долларов, и «Бар в «Фоли-Бержер», никогда не повторяя себя вчерашнего. ЭдуарМане Импрессионизм _history

"У колыбели" 1872 г. Берта Моризо Музей д’Орсе, Париж. Французское общество второй половины XIX века оказалось самым изображаемым за всю историю живописи. Кажется, что в каждом уголке Парижа – начиная от оперного театра и заканчивая спальнями француженок – ежедневно сидел художник и вел летопись жизни своих современников. И без Берты Моризо эта летопись была бы неполной. Балерины, проститутки, прачки, рабочие, завсегдатаи баров и танцевальных площадок, купальщики, торговцы занимали мысли и полотна ее друзей художников-мужчин. Они уезжали в другие страны и покоряли стихии, чтобы отыскать новые образы. Они уходили на войну и заводили бурные романы, чтобы найти вдохновение. А Берте Моризо было достаточно наблюдать, чем живут ее родные и друзья. И чем ближе и роднее человек, тем глубже можно проникнуть в его сущность и тем больше вдохновенных мимолетностей он может подарить для новой картины. Писать для Берты Моризо – часть ежедневной жизни, как дышать или спать. Герои самой известной картины художницы «У колыбели» - ее сестра Эдма и новорожденная дочь Эдмы Бланш. С сестрой у Берты на всю жизнь осталась особая связь – они долгие годы работали в одной мастерской, дышали одним воздухом и вдохновлялись одними и теми же сюжетами. А еще мечтали посвятить всю свою жизнь живописи. Для Эдмы мечты остались мечтами – она вышла замуж и перестала писать, но сцены из ее семейной жизни стали самыми нежными, светлыми и щемящими в творчестве ее сестры Берты. Полотно «У колыбели» было представлено публике на первой выставке импрессионистов, которая состоялась в 1874 году и стала вызовом академическому Салону. И Берта Моризо была единственной женщиной из 30 художников, отважившихся бросить этот вызов. Благодаря традиционному сюжету и взрывоопасным соседям это полотно осталось практически незамеченным критиками и до 1930 года находилось в собственности семьи Эдмы Понтийон. Вместе с другими картинами наследники передали это полотно в дар Лувру, откуда оно перекочевало в Музей д`Орсэ. БертаМоризо Импрессионизм _history

Пётр Козлов (1967) «Крыши Парижа» 2021 холст, масло. 35х50 см петр_козлов

"Прачка" 1886 г. Анри де Тулуз-Лотрек Частная коллекция. Тулуз-Лотреку было 23 года, когда он написал картину «Прачка». Юный и неуверенный в своих силах Анри еще учился в мастерской Фернана Кормона и ответственно следовал всем советам учителя. На утренних занятиях Кормон, вдохновленный последними археологическими находками, пытался увлечь учеников монументальными сценами из жизни первобытных людей, а завершая урок, советовал выходить на улицу и делать зарисовки прямо в гуще монмартрской повседневности. Внеклассные задания Кормона нравились Лотреку куда больше, чем академические штудии. Выполнять домашние задания было исключительно приятно – старшие друзья-художники щедро делились с новичком Лотреком списком отборнейших злачных мест и закоулков Монмартра, где жизнь просто кипела. Однажды, выходя из ресторанчика, Лотрек заметил худенькую девушку с огненно-рыжими волосами и не удержался: "Как хороша! Типичная ...! Вот бы написать ее!" Кармен Годен оказалась не ..., а простой работницей, смирной и скромной, а потом еще и ответственной натурщицей, моделью нескольких портретов кисти Лотрека. Анри писал матери, что нашел девушку с волосами из чистого золота, рассказывал друзьям, что рыжие женщины – это для венецианцев, и был страстно увлечен Кармен. Если и могло художника в то время что-то обрадовать больше, чем ее благосклонность, так это только признание из уст настоящего гуру, которого Лотрек боготворил и которому не видел равных во всем современном французском искусстве. Он никогда бы не посмел лично попросить Эдгара Дега взглянуть на свою мазню, это друзья Лотрека выпросили у метра хотя бы один взгляд бросить на картины Анри. Скупой на похвалы и неспособный к лести Дега был к Лотреку благосклонен, в отличие от Кармен, которая хранила верность любовнику, постоянно ее избивавшему. Юный Анри работы Дега изучал и восхищался ими. «Прачка» Лотрека получилась гениальной эмоциональной противоположностью «Гладильщицы» Дега при явном сходстве композиции и совершенно идентичном расположении модели, стола, окна в пространстве. В отличие от Дега, Лотрек отбирает у девушки атрибуты ее профессии, переносит акцент из внешнего мира на внутренний. В отличие от анонимного и лишенного индивидуальных черт силуэта, написанного Дега, Лотрек бросает мягкие лучи на лицо своей героини. Так ангельское сияние освещает лица святых на древних фресках. Лотреку все женщины были ангелами – он смотрел на их волосы цвета золота немного снизу вверх. Этот взгляд на модель легко проследить и в «Прачке». Лотрек был ниже тех женщин, которых писал и в которых влюблялся. Но уже тогда, в последние годы ученичества, он доставал из них эту внутреннюю бурю, пронзительную печаль и неизбывное одиночество. Этот портрет Кармен Годен и не портрет уже – мы даже глаз ее не видим. Только мороз по коже – вдруг повернется… Анонимный покупатель в 2005 году на аукционе Christie's в Нью-Йорке купил эту картину за рекордную на тот день для Анри де Тулуз-Лотрека сумму – 22 миллиона долларов. ТулузЛотрек Постимпрессионизм _history

Александр Бучкури "Вывод" (1936) Бучкури задумал картину в 1904 году, а завершил в 1936. В своих воспоминаниях художник говорил, что в детстве однажды видел вывод женщины в деревне. Была такая традиция: если женщину уличили в измене, то ее нагишом выводили на улицу и устраивали публичную порку. Изначально сюжет картины как дипломной работы был показан Репину, однако мастер его не одобрил. Картина характеризует Бучкури именно как представителя репинской школы. Например, это использование диагональной композиции и немного театрализованное представление: каждый персонаж выражает свое отношение: издевательский смех мужиков, сочувствие женщин, испуг девочек. Нет ни одного беспристрастного наблюдателя. В человеке, который бьет кнутом раздетую женщину, можно узнать самого художника.